Еще раз об "Электропередаче" (Г.М. Кржижановский в "Правде")

Справка для тов. Сосновского

Текущим летом мне пришлось прочесть несколько лекций в Свердловском университете по вопросам электрификации. В беседах со студентами пришлось остановиться на роли торфяных районных станций вообще и на том значении, которое они могут иметь в нашем народном хозяйстве. Наиболее наглядно можно было проиллюстрировать это значение, проследив работу такой районной электростанции, какою является "Электропередача". Я не знаю, была ли тов. Топоровская на моих лекциях в университете, но то напутственное слово, которое напечатано тов. Сосновским по поводу заметки тов. Топоровской, наглядно показывает, что сам тов. Сосновский недостаточно осведомлен в том материале, который должен лежать в основе его "лекций". Тов. Сосновский утверждает, что "Электропередача", как станция, не представляет большого интереса, ибо здесь же в Москве студенты могут посмотреть станции гораздо более крупного размера. Однако, суть не в размере станции, а в самом характере производственного процесса. Московские станции работают на привозном топливе и в этом смысле представляют собою величины совсем другого порядка, чем такая станция, как "Электропередача", являющаяся пока что единственной станцией России, реализующей типичную станцию на торфу в ее, так сказать, развернутой форме. Нельзя по той же причине противопоставлять и Шатурскую станцию "Электропередаче", ибо при всей той громадной работе, которую труженики Советской власти развили при сооружении этой станции на Шатурских болотах, мы имеем там пока лишь временную станционную установку, имеющую лишь подсобно-показательное значение. К сооружению основной электрической станции на тех же болотах мы только что приступаем. Нельзя так же противопоставлять "Электропередачу", как станцию, целиком перешедшую к нам по наследству от капиталистического общества, другим работам в области электрификации, производимым в настоящее время в РСФСР. История развития "Электропередачи" за послеоктябрьский период, несмотря на все те детские болезни, которы-ми сопровождается наше строительство, настолько поучительна, что при беседе со студентами в высокой степени полезно было бы остановиться и на этой стороне. Тов. Сосновский признается сам, что он не имел времени для подробного ознакомления с хозяйством "Электропередачи" в целом, что не помешало ему, однако, воспользоваться чьей-то информацией, очевидно, весьма легковесного качества. В самом деле, он утверждает, что работа "Электропередачи" за революционный период представляет обычную картину падения производства. Но вот точные данные отпуска электрической энергии с этой станции в сеть за 5-летний срок: в 1917 г. - 32 014 720 к.у.ч., в 1918 г. - 33 013 905, в 1919 г. - 32 923 663, в 1920 г. - 35 112 071, в первое полугодие 1921 г. - 20 450 000 к.у.ч.

Если бы тов. Сосновский знал, какое героическое напряжение труда и выносливости должен был проявить основной персонал "Электропередачи" для того, чтобы в самые тягчайшие периоды разрухи не "поддаться" и поддерживать электроснабжение Москвы в кризисы с топливом дальнего привоза, а, следовательно, во время критического состояния московских городских станций, то он, несомненно, должен был бы изменить весь тон своей заметки. Напомню тов. Сосновскому только два основных официально зарегистрированных случая: временный паралич электрического снабжения в жестокую зиму 1919 года, который повлек за собой специальное расследование, ознаменовался особой благодарностью президиума ВСНХ всему персоналу "Электропередачи" за самоотверженную работу при необычайно тяжких условиях; в проклятое лето 1920 года, когда окрестности Москвы представляли огромный костер торфяных и лесных пожаров, "Электропередача", охваченная со всех сторон огненным кольцом, вышла из этого пожарища с совершенно ничтожными потерями, и героическое поведение ее персонала было подтверждено рядом официальных документов.

Тов. Сосновскому должно быть прекрасно известно, что, к сожалению, многие из производственных единиц, перешедших к нам по наследству от старого общества, "сбережены" нами в превосходном состоянии. Сбережены до такой степени, что к фактической работе за весь революционный период они, можно сказать, не приступали. С другой стороны, те из предприятий, которым за революционное время пришлось быть в гуще жизни, жестоко потрепаны. Особенно трудно приходилось тем из них, кои по своему оборудованию связаны с заграничным рынком, к числу которых, несомненно, должны быть отнесены и все наши действующие электрические станции. В этом смысле все такие станции действительно не "сбережены", но жаловаться нам на это не приходится: "довлеет дневи злоба его" .

Однако, в частности, я приведу для сведения т. Сосновского некоторые цифровые данные, которые ему наглядно покажут размер строительства "Электропередачи" за революционный период.

До 1918 г. "Электропередача" работала на "гуже". Мы предвидели, что такое положение дел влечет за собою неминуемую катастрофу, и вот что было сделано в деле железнодорожного строительства за истекшее время. Было проложено железнодорожной колеи в верстах: в 1918 г. - 27,8, в 1919 г. - 21,4, в 1920 г. - 52,3, в первое полугодие 1921 г. - 16,5.

Те из товарищей, которые знают, с каким трудом совершается железнодорожное ветвестроительство в переживаемое нами время, легко оценят значение этих цифр.

Другим основным недугом всех перешедших к нам по наследству фабрик и заводов является, как известно, жилищный вопрос. В особенности это справедливо для таких учреждений, как Г.Э.С. "Электропередача", расположенная среди лесов и болот, вдали не только от городов, но и от деревень. Тем не менее, для улучшения жилищного положения персонала "Электропередачи", вопреки всем трудностям, стоявшим на этом пути, было сделано немало. Кубатура вновь построенных жилищ выражается в следующих цифрах: в 1918 г. - 400 кб, в 1919 г. - 1 400, в 1920 г. - 4 800, в 1921 г. (1-е полугодие) - 2 900 кб.

Только ли процессом сбережения занималась сама электрическая станция "Электропередача"? Отметим, что за 1920-21 г.г. установлена на станции новая турбина в 5 000 к.у., 4 паровых котла, 2 громадных торфоподъемника, т.е. примерно как раз такой новый ассортимент оборудования, который соответствует всему электростанционному строительству на Шатурской государственной станции. Нам неизвестно, из каких источников тов. Сосновский черпает свои сведения о падении производительности труда в "Электропередаче" и откуда попадают в печать сведения о 10 000 человек рабочего персонала "Электропередачи", якобы в виде паразитов насевших на ее электрическое хозяйство.

Внимательное расследование производительности труда на "Электропередаче" немедленно покажет обычную для нашего времени пеструю картину. Эта производительность будет резко изменяться по различным цехам и по разным периодам времени, в зависимости, главным образом, от продовольственного снабжения. Несомненно, что здесь нам предстоит проделать еще большую работу при переходе к формам коллективного снабжения того или иного вида бюджетного довольствия. Вот, однако, точные данные о движении персонала рабочих и служащих самой электрической станции: в 1918 г. - 330 человек, в 1919 г. - 338, в 1920 г. - 434, в 1921 г. - 418 человек. Если же сосчитать количество всего рабочего персонала со включением сюда всех служащих во всех отделах "Электропередачи", т.е. кроме вышеуказанных 418 человек прибавить рабочих и служащих торфяного и железнодорожного отделов, отдела строительного, отдела лесных заготовок, агрономического, хозяйственного, пожарного, контор и складов, больницы, школы и др. просветительных учреждений и всю милицию, то в сумме окажется менее 2 350 человек.

Благополучна ли работа "Электропередачи" в этих отделах? Только что закончившаяся ревизия Московтопа и Главтопа, изучившая постановку всего торфяного дела в "Электропередаче", подтвердила не только полную хозяйственность ведения дела в этом важнейшем отделе станции, но и ее образцовый характер. Ревизия Наркомпроса обстановки школьного дела "Электропередачи", в свою очередь, оказалась весьма лестной для работников "Электропередачи": ее школа отнесена к разряду показательных учреждений этого рода и т.д. Значит ли это, однако, что "на Шипке все спокойно" и что для нашей единственной районной станции эпоха военного хозяйства осталась в прошлом? Конечно, нет. Конечно, прав тов. Сосновский, когда он говорит, что надо побыстрее переходить от простого торфа к гидроторфу, надо поскорее освобождаться от сезонного наплыва масс крестьян-торфяников, нужна дальнейшая углубленная работа по подъему интенсивности труда, по освобождению от таких категорий едоков, потребление которых не возмещается соответствующим трудовым эквивалентом, надо вообще подумать и поработать в том направлении, чтобы жизнь таких трудовых провинциальных центров, каким является, между прочим, и "Электропередача", поскорее высвободилась из пут мещанско- обывательской жизни.

Районные электрические станции должны быть светочами не только в смысле популяризации электрического освещения, они должны быть рассадниками электрокультуры в широком смысле этого слова, но тема эта так велика и интересна, что к ней мы вернемся в специальной заметке. Целью же настоящих строк было устранение той неправильной информации, которой неосмотрительно воспользовался тов. Со-сновский.

Г.М. Кржижановский "Правда", 18 августа 1921 г., N182

Ссылки: