Тихомирова Екатерина Васильевна

Третьим сотрудником нашей партии стала геолог Екатерина Васильевна Тихомирова. Она раньше работала в Московском геологоуправлении , в экспедиции ездила не дальше центральных областей среднерусской полосы, в Рязанскую или Брянскую, в тайгу попала впервые и долго не могла свыкнуться с ее неписаными законами. Отсутствие таежных навыков выматывало у нее много сил, мешало ориентироваться, вынуждая иногда ночевать под открытым небом без еды и спичек, как позднее выяснилось, поблизости от стоявшего лагеря. Характер был у нее самоотверженности. А вообще-то это был удивительно добрый, чуткий, отзывчивый и очень хороший человек, лучше относившийся к окружающим, чем к самой себе.

Природа обошлась с ней несправедливо, не наделив ни женственностью, ни красотой, но восполнив этот пробел красивыми волосами редкостного пепельного цвета, вьющимися крупными кольцами. Обращалась она с ними жестоко, безжалостно раздирая острым стальным гребнем, больше пригодным для конских хвостов. Глубоко равнодушная к собственной внешности, никогда не стремилась прихорашиваться, скорее подчеркнуто утрируя и даже бравируя мужеподобностью. Ходила решительно, широким размашистым шагом, лихо сплевывала, заворачивая из газет самокрутки и набивая их вонючей махоркой, по-мужицки прикуривала одну от другой. Все ее движения, лишенные всякой женственной пластичности, были резковатыми и угловатыми.

Работала она неистово и чрезвычайно добросовестно, забирая себе обычно самые тяжелые маршруты и полностью на них выкладываясь. В лагерь возвращалась посеревшая от усталости, однако наплевательское к себе отношение не позволяло признаваться, что смертельно утомилась. В редкие вечера, расслабившись около костра, она любила петь под настроение сильным низким голосом с дрожащей в нем слезой душещипательные цыганские романсы. Случалось это редко, гораздо чаще обессиленная добиралась до палатки и в полном изнеможении рухала на спальный мешок. Удивительное дело, но при ближайшем знакомстве ее угловатая, нескладная фигура с некрасивыми чертами лица исчезала, оставалась лишь безмерная доброта, которой светились ее лучистые и умные глаза. Великолепные психологи, таежные работяги сразу же разгадывали ее характер. Но рабочие, составлявшие с ней маршрутную пару подолгу не выдерживали задаваемого ей напряженного ритма и отказывались сопровождать ее по тайге, что не мешало сохранять к ней глубокое уважение.