Кербер Л.Л. первые дни в ЦКБ-29

Прошли три дня сублимирования и нас, новичков, по-одному вызвали к Кутепову, который занял кабинет А.Н. Туполева. Впервые со дня приезда спускаемся мы по парадной мраморной лестнице с шестого этажа, где наши спальни, на третий, где кабинеты руководства. Ох уж эти парадные лестницы! Как вы были недальновидны, гражданин Кутепов, читали одни циркуляры НКВД и думали, что они и есть "Книга Бытия". А прочти вы "Закон Паркинсона", и вам стало бы ясно, что скоро вышибут вас вон и придется вам коротать свои дни в роли коменданта или завхоза в Химках у Гришина , главного конструктора ракет ПВО, не особенно разборчивого в выборе своих помощников! "Все течет, все изменяется" - сказал философ. "Только парадные лестницы неизменны", - забыл добавить он. Вы ушли, а по той же лестнице к маститому А.Н. Туполеву, окруженные третируемыми вами когда-то заключенными, поднимаются иностранные делегации, чтобы посмотреть творения его свободного ума. Правда, их сопровождают молодые люди с оттопыренными задними карманами и холодными глазами, вежливые и даже подобострастные. Неужели же кто-нибудь из них через некоторое время займет ваше место? неужели? Шеф беседовал с нами, давая понять разделявшую обе стороны бездну. Было приказано: "Переодеть во что- нибудь приличное, - он даже поморщился от внешнего вида специалистов, - постричь, побрить, определить на работу в такое-то КБ, выдать "факсимиле" , - с ударением на "е" сказал он. "Подробные инструкции получите у начальника КБ Балашова ", - было сказано одному из новичков.

Наутро в кабинете шефа КБ-103, майора Балашова, нам выдали по готовальне, логарифмической линейке, талону в техбиблиотеку и факсимиле. Затем проводили на рабочие места и представили "вольнягам" в качестве ведущих конструкторов и руководителей. Итак, через четыре дня после того, как в тюрьме любой невежественный и тупой "вертухай" мог третировать его, как заблагорассудится, он стал руководителем нескольких инженеров, техников и конструкторов! Отныне его слово стало для них законом, он мог предложить им, "свободным гражданам", работать по праздникам и вечерами, отпустить или не отпустить в отпуск, решить, достойны ли они премии. Поначалу это серьезно обеспокоило нас, не заболеем ли мы "головокружением от успехов", излишним самомнением, а главное, как будут относиться к нам вольные, свободные подчиненные? Все оказалось гораздо проще. Приняли нас не как "врагов народа", а как обиженных жизнью людей. По утрам в ящике стола мы находили знаки их трогательного внимания-цветок, конфеты, пачку папирос и даже газету. Пообвыкнув, они даже откровенно сообщали: А с Н. будьте осторожны, он - "стукач" . Так уживались в этих людях бесправие, хамство, доносы с нежностью, всепрощающей любовью и готовностью к жертвам.

А ведь с ними вели "работу", рассказывали о наших кознях, как Туполев продал Мессершмиту чертежи МЕ-110 , как Королев задумал побег за границу, как Бартини , личный агент Муссолини, пробрался в главные конструкторы, наконец, им просто угрожали, что за либеральное отношение к нам или, не дай Бог, за передачу на волю семьям каких-либо записок их быстро переквалифицируют из "вольняг" в зэков. Как же не вспомнить добрым словом их, наших "вольных" друзей, как не поклониться им за их трогательные знаки внимания, наконец, как не гордиться своими соотечественниками, оставшимися, несмотря на растлевающую пропаганду, людьми. Но вернемся на землю.

Ссылки: