Карпачева С.М. в Москве 1945 г.

В Москве мы попали как будто в другой мир. Живя в Норильске, мы, конечно, знали о событиях, происходящих на "материке", но это было где- то далеко. В Москве же все виделось иначе: опустевший город, множество полуразрушенных зданий (деревянные - растаскивали на дрова); почти не видно гражданских, а те, кто есть, плохо одеты; очереди в магазинах с разбитыми витринами. Теперь мы более четко осознали, что с городом и страной сделала война. Предстояло начинать новую жизнь на старом месте. Прежде всего, надо было привести в порядок жилье. Комнаты оказались в ужасном состоянии: протекла крыша, обвалился потолок, не уцелело ни единой лампочки, на полу, не мытом несколько лет, грязи было не меньше, чем на улице. Едва сняв пальто, мы с Женей принялись отмывать квартиру от грязи. Из соседей пока были только кондукторша с дочкой и сыном- инвалидом войны да инженер-авиаконструктор, дети и жена которого еще не вернулись из эвакуации. Прописка семьи в нашей старой квартире прошла успешно. Управдом долго вертел в руках паспорт Евгения и телеграмму Завенягина. Потом пробурчал: "В милицию на прописку пусть товарищ Рябчиков пойдет вместе со мной". На всякий случай с ними пошла и я: ведь могли возникнуть вопросы о том, почему Рябчиков включен в правительственную телеграмму и почему у всех членов семьи разные фамилии. Действительно, Шурик носил фамилию отца, Нюся, естественно, - свою, а тут еще Рябчиковы - бывший зек с сыном. Однако с телеграммой от замнаркома внутренних дел в милиции не считаться не могли. Прописку, хотя неохотно и с большими сомнениями, все же разрешили. На следующий день Женя пошел в редакцию "Комсомолки" . И главный редактор Б.С. Бурков , и его заместитель Ю.А. Жуков дружески встретили своего бывшего сотрудника. Женя показал им телеграмму. Текст ее позволял надеяться, что Женю примут в газету, но, конечно, не сразу, вопрос необходимо было согласовать с ЦК . А пока, сказали ему, - пиши! В то время отделом пропаганды ЦК заведовал Сатюков , хорошо знавший Евгения еще по Нижнему Новгороду и уважительно относившийся к его корреспондентской работе в "Комсомолке". Женя позвонил ему, и Сатюков назначил встречу на бульваре у памятника героям Плевны. Встреча была дружеской. Вспоминали юность, работу в газете, Женя с восхищением говорил о Норильске, о трудовом подвиге норильчан, а о лагерной жизни молчал. Через несколько дней Бурков принял Евгения на должность корреспондента "Комсомолки", где он проработал после этого девять лет.

Ссылки: