Второй сажевый завод в Ухте, визит Завенягина

Источник: Карпачева С.М.,2001

В обкоме нас похвалили. К сожалению, полностью удовлетворить потребности промышленности в саже завод не мог. Ее продолжали закупать в США. Газа на Крутой было много, разведка открывала все новые скважины, и однажды мы проснулись от страшного шума: "кричали" недра земли, которых неосторожно коснулся человек. Дня три бил фонтан газа, пока его не одели в трубы, не закрыли задвижки. Начали планировать строительство второго завода, тем более, что материал - покореженные листы металла, вывезенные из Грозного, лежал рядом, сохранилось даже какое-то количество горелок. Бурдаков и Ширшов приняли решение построить завод за три месяца и, учитывая опыт нашего первенца, сначала осторожно оттаивать землю, затем уже заливать асфальтом и укреплять трансмиссии. Для производства и установки горелок решили использовать труд заключенных-женщин. Хорошо помню тот день, когда в мою контору набилось двадцать женщин, в основном молодых, лет до двадцати пяти - тридцати, в бушлатах, ватных штанах, валенках или тряпичных сапогах. Смотрели они на меня подозрительно: у каждой уже было какое-то обжитое место и привычная работа, а здесь " все новое, может быть, более трудное, неприятное... Я не разбиралась в их грехах - для этого существовал начальник лагпункта Петров , бывший комбат, уволенный из армии, попавший в лагерь, а здесь освобожденный без права переезда. Для работы в конторе я выбрала двух восемнадцатилетних девочек, которые остались у меня дневальными, поочередно с Аней. Они в свое время последовали призыву "комсомол - в торговлю", а в торговой сети матерые хищники сумели свалить на них все свои грехи, их осудили и отправили в лагеря. Остальные женщины, как было видно по их помятым лицам, подкрашенным сажей бровям, прищуренным глазам, уже через многое прошли. Я отвела их к печам, показала как устанавливать горелки, чтобы не было перекосов - от этого зависело качество сажи, пообещала поощрение - махорку и барак с улучшенными условиями для "ударников". Альтернативой была работа по упаковке сажи в мешки - совсем простая, не такая ответственная, но очень грязная. Я призывала их стараться, говорила, что мы, вольнонаемные, ходим такими же черными и не можем отмыться от сажи.

Меня слушали молча, с каменными лицами. Всех женщин поселили в один барак в лагпункте. Недели две они работали, потом то одна, то другая стали исчезать во время смены. Через день-два они объявлялись, перешептывались, хихикали и работали кое-как. Им урезали паек, но это не помогало. Начальник лагпункта Петров в отчаянии пришел ко мне: "Они в своем бараке публичный дом устроили, им паек не нужен. Мужики осатанели без женщин, свою еду отдают, чужую прихватывают. Нам с этими бабами не справиться. Работают они из рук вон плохо, а то и вовсе сачкуют".

Подождав пару недель, я обратилась в Ухтижемлаг с просьбой прекратить эксперимент и перевести женщин в другой лагпункт. Оставила только девочек из торговли. Работа завода наладилась, приехал Завенягин . Мы его ждали, но дата приезда была неизвестна, и кортеж легковых машин на лесной дороге оказался неожиданным. Они остановились около заводской конторы, и из первой машины вышел Авраамий Павлович в черном пальто, за ним выбрался Бурдаков в генеральском мундире (новую форму только ввели), затем легкий и подвижный Ширшов, а за ними из других машин - военные меньших чинов. Я возилась с трансмиссиями, но, увидев группу машин, поняла, что приехали важные гости, крикнула Иванову, и мы заторопились им навстречу. "Ну, показывайте, мадам, ваши достижения", - обратился Завенягин ко мне. Бурдаков недовольно засопел, демонстрируя, что "гидом" должен стать он. Однако Авраамий Павлович пошел между мной и оторопевшим Ивановым, и мы начали рассказывать ему обо всех происшествиях, даже о лампочках, но на всякий случай промолчали насчет использования некондиции, хотя никакого вреда производству резины этим мы не причинили. - Ну и красоткой вы стали, - посмеялся А.П., - даже трубочисты позавидуют.

- Меня пожалеть надо, Авраамий Павлович! Ведь лицо щеткой приходится оттирать, как же я буду выглядеть в сорок! Не хочу быть старухой! Засмеявшись, он мазанул пальцем по своему лицу и, увидев черноту, покачал головой. Сопровождавшие его военные двинулись было вслед, но А.П. их остановил, заметив, что не стоит пачкать такую красивую новую форму. -"Ну что ж, молодцы! Много сделали, - похвалил он под конец. - А теперь мне надо почиститься. Где у вас хоть немного белого снега?" Иванов показал на куртинку, сохранившуюся "в мертвом пространстве" за сугробами. А.П. спокойно улегся на спину на этом крохотном снежном пятачке, покатался, оставляя черные следы. На обратном пути он спросил меня: "Все-таки не зря я вас сюда отправил" Не в претензии?"

- Конечно, нет, особенно, если это не слишком долго продлится,- засмеялась я.

- А у меня к вам еще дело. В Ухте объявился инженер, некто Добровольский , предлагает вроде бы более эффективный способ получения сажи. Займитесь им. Бурдаков поможет, я его попрошу. А заводы, наверное, будем строить еще. Газа много. А.П. уехал в Ухту: ему нужно было осмотреть нефтяное подразделение. Мы с Ивановым были очень довольны, что наш завод произвел на Завенягина хорошее впечатление. Через несколько дней по направлению из техотдела Ухтижемлага ко мне прибыли двое: "доходяга" лет сорока, невысокий, очень худой, в отрепьях; с ним более молодой, лицо которого показалось мне знакомым. Приглядевшись, ахнула:

-"Сергеев! Как вы попали сюда?

- Так же, как все, - грустно усмехнулся тот.

- Что будем делать, гражданин начальник?

Я попросила больше меня так не называть и рассказать, в чем дело. Выяснилось, что первый из пришедших, Николай Евгеньевич Добровольский , крупный инженер-нефтяник, еще год назад предложил использовать для получения сажи метод крекинга (высокотемпературное разложение газа без подачи воздуха). Его осмеяли и из лаборатории нефтяного завода около Ухты прогнали на общие работы. Но он продолжал настаивать на своем, отказался работать, за что ему урезали паек, и он превратился в "доходягу". И вот прошел слух, что на сажевом заводе - новый директор, женщина, которую раньше знал Сергеев. Они решились при первом удобном случае обратиться к Завенягину с просьбой поставить опыт на этом заводе. Это была их последняя надежда. Метод Добровольского я знала и предполагала когда-нибудь им воспользоваться. Из литературных данных, к сожалению, следовало, что качество сажи при этом ниже, чем газовой и даже ламповой - она крупнее и содержит графит. Однако попробовать стоило. Инженеров поселили в бараке вне зоны лагпункта, немного подкормили и начали строительство. Месяца через четыре две большие крекинг-печи были закончены. Предложение Авраамия Павловича проверить новый метод подняло мне и Иванову настроение. И мы решили, пока идет строительство крекинг-печей, экспериментально проверить наше предположение о причинах медленного вхождения печей в стационарный режим. Дело в том, что та сложная работа, которую мы провели, чтобы получить характеристику всех печей и скорректировать режим для обеспечения чистоты продукта, все же не дала ответ на вопрос, почему производительность после пуска нарастает медленно. Особенно заметно это стало после аварии и остановки завода. Мы искали в довольно скудной литературе необходимые сведения, пытались сравнивать их с нашими скрупулезно собранными экспериментальными данными. В результате пришли к выводу, что основная причина, вероятно, кроется в особенностях наших климатических и температурных условий. В южных районах температура воздуха достигает +30*С, земля достаточно теплая, и печь легко нагревается за счет горелок. Возможно, этого достаточно для достижения оптимального температурного режима. В Приполярье же печь стоит на вечной мерзлоте, и до тех пор, пока земля не прогреется на определенную глубину, качественного продукта не получить. Проверить это предположение можно было только замерами температуры земли внутри печи или хотя бы в коридоре между несколькими неработающими печами. Но это значит - останавливать печи, и тем самым отстать от плана! Чем это может обернуться?! И все же мы решились... Остановили три печи, в коридорах между ними вырыли ямы и стали измерять температуру остывшей земли. Мы углубились почти на три метра, пока добрались до мерзлоты, после этого включили печи и стали следить, как наши ямы нагреваются. До получения нормальной сажи прошла почти неделя. Но уже через три дня из Ухты, а затем из Сыктывкара раздались грозные окрики. Объяснения, что проводится важный опыт и недоданное количество сажи "пять-шесть процентов" мы скомпенсируем на днях, не помогали. "Какие эксперименты! - слышалось в трубке. " Давайте план!" Остановить эксперимент было невозможно, приходилось терпеть, но необходимые результаты, в конце концов, мы получили и поняли, что процесс можно регулировать, если не забывать о температуре земли. В дальнейшем, на других заводах полученные нами данные позволяли ускорить пуск.

Ссылки: