О праздниках в Харбине

Прежде всего то, что их было много. Число праздников диктовала особенность жизни большой многонациональной колонии в Китае - прежде всего присутствие здесь последователей многих конфессий - православия, католичества, лютеранства, иудаизма, ислама. Было сильно влияние Японии. Наконец, это был именно Китай со своими национальными и государственными праздниками. Таким образом, праздничные дни были русские, китайские, еврейские, японские, польские и другие (в Харбине проживали представители 35 различных национальностей). После 1924 г.- перехода КВЖД в совместное советско-китайское управление - к ним добавились еще и государственные праздники СССР. И все они - русские православные, китайские, советские - входили в Табель праздничных дней на КВЖД , который в 1928 году, например, насчитывал 90(!) таких дней. Не верите? Хотите - проверьте. А в 1923г., еще до нововведений, в преддверии Нового года и Рождества появился фельетон "Отставка праздникам", в котором журналист "протестовал" против обилия в Харбине всякого рода праздников, от которых некогда отдохнуть! Такие же настроения в отношении подготовки к праздникам чуть позже выражались в другом фельетоне -"Муки праздничные" Виктора Сербского (псевдоним весьма популярного в 20-х годах журналиста Льва Валентиновича Арнольдова ): "Мы живем на грани двух эпох. Перепутались времена года. В Харбине - в особенности: Харбин любит праздновать все в удвоенном количестве. Именины - дважды: и на Онуфрия, и на Антона. Рождество - дважды: 25 декабря для иностранцев и 7 января для православных. Пасху - трижды - русскую, еврейскую и польскую. А Новый год - даже четырежды: 1 января, 14 января, китайский и еврейский. Вот тут и попляши!" В дополнение к этому в летний период рабочие и служащие КВЖД получали "льготную субботку", т.е. выходной день, когда они могли съездить на какой-нибудь из многочисленных курортов дороги. Во что это выливалось? В то, что в пятницу (в укороченный рабочий день!) железнодорожник садился в поезд, который доставлял его, предположим, в Чжаланьтунь, где он со всеми удобствами отдыхал. Два с половиной дня, между прочим. А вечером в воскресенье садился в поезд, который в понедельник к 9 часам утра доставлял его прямо на рабочее место. Неплохо, не правда ли?

Праздники!.. Действительно, много их было в Харбине и на Линии - русских, китайских, еврейских, японских, польских! Но один был истинно общенациональный, международный - Масленица. Широкая Масленица. Блины! Со всеми онерами! "У Чурина все для блинов!" - писала "Заря". Приведу эту заметку для иллюстрации Масленицы "по-харбински" в 1936 году: "В винно-гастрономических отделах Т/Д Чурин и K* в дни широкой Масленицы - особое оживление. Харбинцы спешат здесь запастись всем, что нужно для масленичного стола, начиная от особого сорта муки для блинов и кончая соответствующими приправами и винами. Привлекает взор покупателей исключительный выбор балыков - от 1,2 гоби фунт [гоби и ниже фэн (копейка) - денежные единицы марионеточной империи Маньчжоу-диго.-Г.М.] и дешевле, тут и осетровые, тайменевые, белорыбьи, нельмовые, сазаньи и пр. Икра осетровая зернистая и паюсная, икра кетовая. Особенно рекомендуется вкусная чавыча, напоминающая хорошую двинскую семгу, но вполне доступная для покупателя по цене - всего 44 фэна фунт, кета малосольная предлагается по 20 фэн фунт, хрящи осетровые - 25 фэн фунт, осетрина соленая - 40 фэн, сельди разного вкуса от 15 фэн штука. Кильки, шпроты сардины, крабы, грибы, масло, первосортная сметана и т.д. К блинам же - водка чуринская "Жемчуг", собственные вина, "Золотой букет"- 1 гоби бутылка, рислинг - 1,25 и т.д. Все продукты гастрономии - лучшие по вкусу и доступные по цене, чем где-либо". А в 1923 г. газета в статье -"Масленица по-харбински!" писала: "Масленица праздновалась всюду - дома, в клубах, ресторанах, театрах, в участках. В помещение участков пьяных приводили взводами?" В тот год на Масленицу на сцене Желсоба был устроен (настоящий!) "Бой быков в Севилье" - гвоздь программы. И была одна жертва! Павшую от рогов быка лошадь продали "ради шутки" с аукциона, победителем которого стал Наум Харитонович Соскин. В то время была популярна миниатюра, в которой выступала артистка Леля (Ольга) Алексеева со своим партнером. В миниатюре были такие слова:

Без женщины мужчина -

Как без паров машина,

Как мир земной без дураков,

Как местный Соскин без бобов. Это мне напомнил в какую-то веселую минутку мой отец. "Купцы наши,- говорил он,- действительно, драли с нас шкуру, но много занимались благотворительностью!" В одном из концертных номеров -"Серенада четырех кавалеров" - артисты объяснялись в любви к - КВЖД, сидевшей в образе артистки Даниловой на балконе. А Григорий Григорьевич Сатовский-Ржевский (старший) вспоминал о Масленице в статье "Блины по Гоголю" так: "Чем на Руси в старину поминали "широкую Масленицу"? Взрывом узаконенного веселья, каким "на последях", перед длинным и строгим великим постом,- по церковному "четыредесятницею" -платили люди дань слабостям своей телесной природы. А так как "веселие Руси есть питие"- по словам Равноапостольного князя Владимира,- то, конечно, преддверие периода обязательного воздержания ознаменовывалось, прежде всего, усиленным возлиянием. Далее следовали чисто национальные, шумные развлечения, приготовленные к зимнему времени года: катанье с гор, катанье на санях на тройках, хождение по соседям "ряжеными", катанье по улицам чучела Масленицы, которое и сжигалось, наконец, за околицей в последний день карнавала, - Прощеное Воскресенье. Но все это - только второстепенные аксессуары "русского карнавала",- впереди всех их стоял обычай вытеснения всех "перемен", т.е. блюд, народного стола - единодержавными блинами, этим символом "красного солнышка", вступавшего, после зимнего "солнцеворота" в свои права. И впрямь - что это за Масленица без блина? Блин - ее альфа и омега, и не было на Святой Руси хижины, где бы во дни мясопуста не воздавали чести этому тяжелому кушанью со множеством к нему "припеков" и "прикрас" - яйцами, сметаною, маслом и бесконечными дарами обильных вод - рыбною снедью?

"Чревоугодным" и даже "чревонеистовым" временем была старорусская "широкая Масленица", но каким же веселым! Но ранние воспоминания мои о "русском карнавале"- не из приятных, хотя зато они одухотворены памятью о первичном влиянии на меня - Гоголя!.. Вот как это было. В лето тысяча восемьсот семьдесят шестое гостившая в доме моих родителей шестнадцатилетняя сестра матери Милочка переживала период лихорадочного увлечения русскими писателями-классиками. Некоторые места из "Вечеров на хуторе", "Старосветских помещиков", повести "О том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем" даже "Невского проспекта" произвели на нас такое впечатление, что, запомнив их почти слово в слово, мы пытались разыграть их в лицах, опередив, таким образом, русскую сцену лет на сорок. Помнится, особенно удавались нам диалоги Чичикова с Коробочкой. В ту пору стояла Масленица. При виде блинов я, разумеется, попробовал воспроизвести сцену завтрака Чичикова у Коробочки, когда он отправлял в рот по три блина враз, обмакнув их в растопленное масло. Я стал проделывать то же, разрезывая блин на три части и засовывая в рот сразу все три. Напрасно Милочка пыталась образумить меня. Сестра Наташа хохотала, как сумасшедшая, и это льстило моему актерскому самолюбию. Где же тут было думать о хорошем прожевывании этой неудобоваримой пищи! Однако очень скоро я почувствовал всю отрицательную сторону своего сценического успеха, а к вечеру перепуганные родители поспешили послать за домашним врачом.

В детской запахло "беленным спиртом", горчичным маслом, "иноземцевыми" и мятными каплями, а наутро в кабинете отца прозвучал и грозный диагноз моего недуга, поставленный доктором Лисснером: "гастрическая горячка". Вот какими оказались результаты моего первого знакомства с Гоголем! Не потому ли я и полюбил так крепко нашего великого писателя: страдания-то забываются труднее радостей?" Не удивляйтесь здесь дате "1876" в рассказе Г.Г.Сатовского-Ржевского . Он и Захарий Маркович Клиорин (род. в 1881г.) были старейшими русскими журналистами Харбина .

Ссылки: