Народы по-разному реагировали на депортацию

Тем не менее, возникает вопрос, почему у одного народа депортационный комплекс стал источником эскалации конфликта и открытых военных действий, а у другого нет. Надо отметить, что чеченцы и калмыки в годы депортации были равны по статусу, но находились в разных жизненных условиях. Калмыки были расселены дисперсно (от Сахалина до Урала, от Таймыра до Средней Азии, причем в Средней Азии и Казахстане их было значительно меньше, нежели в северных регионах), попали в незнакомые природные условия - из степей в таежные леса, а чеченцев расселили более компактно, в Казахстан и Киргизию, где климат был мягче, где жили единоверцы, и часто в похожую горную местность. В результате калмыки вернулись с большими демографическими потерями : было выслано около 120 тыс. человек [ 479 ], а вернулось менее 78 тыс., из них - почти 26 тыс. детей [ 480 ], в то время как чеченцев было выселено 387 тыс. [ 481 ], вернулось 356 тыс., из них детей - около 150 тыс. [ 482 ]. Рассеяние калмыков по огромной территории востока и севера СССР и крайняя разреженность поселений приводила к тому, что в небольшом населенном пункте проживало всего несколько семей. В таких условиях, когда прокормиться было возможно только упорным трудом, создавая сеть дружеских отношений, выжить можно было только при стратегии максимальной интеграции.

Важным фактором выживания ингушей и особенно чеченцев была религия, которая давала силы для выживания и вдохновляла на сопротивление "русско-советскому доминированию" [ 483 ], воинствующий характер ислама любое угнетение мусульман воспринимает в терминах войны.

У калмыков все было иначе. Буддизм - религия эзотерическая, и миряне плохо знали духовные каноны, часто заказывая священнику выполнение нужной службы. После успешного завершения в Калмыцкой степи кампании по борьбе с религией, в ходе которой все храмы были уничтожены, а священники большей частью репрессированы, до самого выселения прошло более пятнадцати лет; целое поколение выросло в атеистических условиях.

Те же, кто сохранил веру, практиковал обряды, ограничиваясь домашней сферой, причем делал это тихо, опасаясь наказания.

При этом сохранившаяся в народе буддийская этика призывала к смирению, к непротивлению злу, полагая, что зло в душе (обида) умножает зло в мире, призывая к отстранению от зла, к сохранению личной кармы путем непричастности ко злу.

Сейчас родителей нет - они умерли, как и многие репрессированные, без стонов, без жалоб и обид на судьбу [ 484 ].

Они безропотно повиновались судьбе. Так надо - утешали они себя [ 485 .

В сердце этого доброго человека не осталось места для злобы, ненависти и обиды [ 486 ].

Ссылки: