Первые поэтические опыты Саши Гинзбурга (Галича). Школа. "Пионерская правда"

В автобиографии Галича, написанной им в мае 1974 года для ОВИРа, сказано: "В 1926 г. я поступил в среднюю школу БОНО-24" [13] (БОНО - это Бауманский отдел народного образования). Однако брат Галича Валерий в интервью журналу "Горизонт" сказал: "Учились мы в здании бывшей гимназии в Колпачном переулке" [ 14 ] (кстати, Колпачный переулок находится рядом с Кривоколенным, а значит, недалеко от их дома). Позднее Валерий Аркадьевич уточнил: "мы сначала учились с ним вместе - такая была 25-я школа в Колпачном переулке , потом его исключили и перевели в другую, в Вузовском" [ 15 ]. Вот ведь как интересно: один брат называет 24-ю школу [ 16 ], а другой - 25-ю. Кому верить? Скорее всего, Галич проучился какое-то время в 24-й школе, а потом перешел в 25-ю, куда в 1932 году поступил и Валерий.

Учился Галич на отлично. С 1930 года стал посещать занятия детской литературной бригады при редакции газеты "Пионерская правда" (Новая площадь, дом 10), где ребята два раза в неделю читали друг другу свои стихи и, по воспоминаниям Галича, "как щенята, с веселой злостью набрасывались друг на друга, разносили друг друга в пух и прах за любую провинность: стертую или неточную рифму, неудачный размер, неуклюжее выражение" [ 17 ] . А в 1931 году вместе с Евгением Долматовским, Владимиром Дудинцевым, Даниилом Даниным, Яковом Хелемским и Иваном Меньшиковым (погибшим в войну) и другими ребятами он вошел в деткоровский актив "Пионерской правды" [ 18 ] . 23 мая 1932 года "Пионерская правда" поместила такую заметку: "Саша Гинзбург. Пионер с 1927 г. Работал редактором отрядной стенгазеты. В 1930 году вступил в литбригаду "Пионерской правды". Сейчас Саше 14 лет". После этого шел текст стихотворения "Мир в рупоре", которое можно считать первой Сашиной публикацией. В нем невооруженным глазом заметно влияние поэзии Маяковского, которое сказывалось и на ритме, и на рифмах, и на тематике. Тематика же была вполне типичной для того времени: юный мастер делает ламповый радиоприемник, который должен внести свой вклад в процветание Страны Советов: "Они ложились в упругие шайбы, / Скованы твердой, настойчивой волей, / Чтоб завтра туркменка школьница Зайбет / Могла услыхать ленинградца Колю, / Чтоб завтра по волнам эфира ринуться, / Чтоб завтра греметь им в ответном марше, / Чтоб завтра ударно в год одиннадцатый / Вступила вся пионерия наша.

По серой доске егозил рубанок, / Вгрызаясь в дерева плотную толщу, / Чтоб завтра здесь пионер Туркестана / Услышал далекий голос из Польши. / И если тот же горячий рупор / Крикнет, волны эфира меряя: / - А ну! Скажи-ка, Реймиз Арупов, / Что ты сделал для пионерии?" Ничего общего с песнями Галича 1960-х годов это стихотворение, конечно, еще не имело, кроме, пожалуй, искренности и самоотверженности автора. Но уже здесь начинающий поэт продемонстрировал определенные навыки стихосложения. В начале 30-х руководитель литбригады писатель Исай Рахтанов познакомил ребят с Эдуардом Багрицким , который попросил привести их к нему домой. Юные стихотворцы пришли в гости к именитому поэту и стали читать свои стихи - каждый по два. Что-то Багрицкому нравилось, что-то вызывало недовольство - все это ясно выражалось в его мимике. Наконец он хлопнул ладонью по дивану и сказал: "Ладно, спасибо! В следующий раз - в пятницу - будем разбирать то, что вы сегодня читали!..", а потом, хитро подмигнув, добавил: "Приготовьтесь! Будет не разбор, а разнос!.." Так начинающие поэты стали учениками Багрицкого. Но было им нелегко, так как он не делал никаких скидок на возраст и общался с ними на равных. Одну из личных встреч с мастером Галич описал в своих воспоминаниях "Генеральная репетиция".

25 июня 1933 года на первой полосе "Пионерской правды" было опубликовано еще одно Сашино стихотворение - "Скрипка". В нем описывалась подготовка юного музыканта к его первому концерту, к которому он подходил очень ответственно: "Я знаю, я верю в себя горячо, / Недаром бегал поющий смычок, / Покорный приказу строчек, / Недаром, гоня назойливый сон, / Я перебрал созвучья басов, / Недосыпая ночи. / И если сыграю, и если сдам, / То самой высокой наградой / Жюри направит меня тогда / Работать с агитбригадой! /- И в ночь, и в мерцанье веселых огней / Через поля и пашни / Мы пронесем по просторной стране / Наши песни и марши!" 16 августа этого же года Сашу похвалил Эдуард Багрицкий в "Комсомольской правде": "Работать редактору с поэтом - значит находить поэта. Я систематически работаю с литературной группой пионеров и нахожу здесь таких самородков, как Гинзбург, книжку стихов которого я смогу печатать через пару лет" [ 19 ]. Но эта мечта не осуществится, поскольку 16 февраля 1934 года Багрицкого не станет.

Через много лет Алена Галич спросила отца: "Во сколько же лет ты стал писать?" Тот в ответ смеялся. А когда Алена спросила об этом бабушку, Фанни Борисовну, та задумалась, а потом сказала: "По-моему, он начал сочинять стихи, когда еще не начал говорить" [ 20 ]

Ссылки: