Родители Ю.А. Гагарина: ожидание сына в Гжатске после полета

Недавно разбирали мы с Зоей фотографии. Зоя отложила одну, на которой я по телефону разговариваю. Почему, - спрашиваю, - отложила? Памятна, - ответила. Когда переводили Юру в Москву, рассчитывали мы, что будут они бывать с Валей у нас часто. Но тренировки последних месяцев перед полетом все его время забирали.

Стал сын космонавтом, ну, думаем, теперь сможет своим свободным временем располагать. Какое там! Уже первое свидание с родными местами, с близкими людьми пришлось отодвинуть. Не положено. К встрече руководство города должно подготовиться. Напротив нашего домика стали строить новый дом. Стройка - не такой сюрприз, который можно скрыть. Работники горкома партии советовались с нами, как лучше его поставить, как спланировать. Алексею Ивановичу было в новинку, что жить он будет в доме, созданном не его руками.

Люди мы не капризные, никаких особых запросов не высказывали. Строители поставили на фундамент обычную трехкомнатную секцию-квартиру, накрыли ее крышей. Получилась городская квартира в саду. Землю вокруг обнесли заборчиком, предложили разбить цветник. А картошку, лук, свеклу, морковь, клубнику где же посадить? - спросил Алексей Иванович.

Работник, который с нами договаривался, засмеялся:

Понимаете ли, мы подумали: неудобно будет, что родители первого космонавта в земле возятся...

- Чего неудобно-то? - мы с Алексеем Ивановичем не поняли даже.

- Ну... работа в земле грязная...

- Нет! Неудобно было бы, если бы мы, еще полные сил, работать перестали. Трудиться никогда не зазорно.

Вот и существует у нас и сейчас вокруг дома огород, все на нем вырастает и плодоносит.

Сколько же новых знакомых, товарищей появилось у Юры! Думалось об этом с некоторым опасением: не забудет ли прежних? Но, конечно, вслух такое мы даже не произносили. Тут, как бы в ответ на наши мысли, пришло письмо от Лиды . Она рассказала, как они с Надей и мужьями были у Юры в гостях, вместе с его друзьями ездили на реку Ворю, рыбачили. Лида старалась не упустить ничего. Понимала: сам Юра сейчас не напишет, скорее позвонит или приедет. Вот и рассказала, что Юра уже водит машину, притом очень хорошо. Еще пошутил, что заслужил высокую оценку такого строгого ценителя, как жена. Валя заметила, что вовсе не хвалила его. Но Юра возразил: "Раз доверяешь мне не только свою жизнь, но и жизнь детей - значит, оценка за вождение отличная". В Юриной машине ехали Валя с Леночкой, Лида, Надя, а все остальные - в микроавтобусе.

"Как же нелегко теперь Юре отдыхать! - писала Лида. - Как только узнают, что здесь Гагарин, люди сразу же подбегают, смотрят. Резиновую лодку они с моим Юрой накачивали - по берегам народ целой толпой собрался. Одна старушка подошла, говорит: "Юрочка, я ведь за благополучное окончание твоего полета молилась". Он ей очень серьезно ответил: "Большое спасибо. Видите, помогло". Она поняла шутку, заулыбалась: "Не шути, кто знает, что помогло: техника ваша или наши молитвы". Другие тоже стали знакомиться, расспрашивать. Юра ни от кого не отмахивался, - продолжала Лида, - но остальным отдыхать было нелегко. Предложили подальше уехать. Но Юра предложение не принял: "Никто нам помешать не может. А что люди интерес проявляют - ничего в этом необычного нет".

Лида отметила: вспоминали они, что ровно год назад тоже отдыхали вместе на Клязьме. Среди друзей Юрия был один, о котором Лида написала особо: он был старше остальных, обращались к нему с почтением и уважением, называли по имени-отчеству - Владимиром Михайловичем . Чувствовалось, что его выделяют и очень любят. Я догадалась, что это Юрин товарищ Комаров . Отдыхали до вечера.

Дома уже наш всегдашний фотограф Саша Щекочихин попросил Юру надеть китель, чтобы запечатлеть его с наградами. Юра согласился с условием, чтобы сфотографировал Саша всех. Когда он уже спрятал фотоаппарат, посетовал: "Эх, жалко, что не сфотографировал с дальнего расстояния, чтобы видны были, Юра, под столом твои голые ноги". Юра, оказывается, поспешил "приказание" выполнить и надел мундир, не успев натянуть брюк.

"Ну нет, ничего бы у тебя не вышло, - сощурился Юра, - я подвох предполагал, следил за объективом".

Читала я письмо, как всегда, вслух. Алексей Иванович вздохнул:

- Нюра, сможем мы теперь с ним одни-то побыть? Калужане пригласили Юру на закладку здания Музея истории космонавтики . Юре приятно было это приглашение: еще в космическом полете он решил побывать в Калуге - "колыбели теории межзвездных полетов", как он назвал этот город, где жил и работал Циолковский.

Строительство нашего дома подходило к концу. Юра сообщил, что семнадцатого июня будет у нас. Я всегда ждала-ожидала его с нетерпением. Бывало, хожу-хожу, вдруг замечу - улыбаюсь вроде бы без причины. В чем дело? Вспомню: Юра написал, что скоро приедет, - вот почему сердце поет, а губы сами собой улыбаются. А уж этот приезд и вовсе праздничным будет. Лето в разгаре, деревья стояли в густой темной зелени, расцвели розы, что посадили мы у старого дома, да и у нового тоже. Сирень у крыльца, которую когда-то слабым кустиком принес Юра, опушилась, окрепла, славно зеленела. Ивана Васильевича Кончакова - нынешнего директора краеведческого музея знаю давно. Еще с тех пор, как ему, работнику горисполкома, приходилось с Алексеем Ивановичем обсуждать строительство дома. Поделился он, что в музей переданы пленки, где заснят первый приезд Юры в город, митинг в парке. Много снимков, - говорит, - на которых идете вы с Юрием Алексеевичем в парк. Он вас вел в первом ряду. Да, взял он нас с Алешей под руки, сказал: Отец! Мама! Это же и ваш праздник! Спасибо вам. Я сейчас эти снимки частенько разглядываю. Юру ждали к полудню. Прослышала я, что собирались его у въезда в город встретить и потом понести на руках. Беспокоило меня это. Считала я такую встречу чересчур пышной. Вот только не решалась кому-либо сказать. Ведь люди-то от полноты сердца старались!

Ссылки: