Разработка системы ПВО на истребителе

Ракеты ближнего боя класса "воздух - воздух", обеспечивали почти гарантированную зону поражения, и если самолет попадал в нее, то вероятность выхода оттуда была практически нулевой. Поэтому мы решили, что на истребителе нужно попробовать внедрить режим противоракетной обороны и научиться сбивать ракетами класса "воздух - воздух" ракеты противника, атакующие нашу машину. Это очень сложная задача, поскольку выполняться должна автоматически от момента обнаружения ракеты противника до момента стрельбы и поражения.

Обусловлена она тем, что времени на все про все отпускается так мало, что летчик просто не успеет среагировать на угрозу. К тому же ракету очень сложно обнаружить. Факел ее существует лишь в момент старта, а потом она летит уже без работающего двигателя, тепловая информация от нее не идет и "увидеть" ее можно только с помощью радиолокатора. Но поскольку она малоразмерна, с ограниченными отражающими свойствами, то дальность обнаружения такой ракеты, как правило, небольшая, а сбивать ее надо на определенном расстоянии от нашего истребителя, потому что осколки даже разрушенной ракеты могут его повредить. Для этого надо иметь рубежи перехвата больше километра, а еще лучше - двух-трех, но и диапазон обнаружения таких ракет лежит в этих же пределах. Так что задача, которую мы поставили перед собой, была архисложная, но тем не менее мы стали ее решать (забегая вперед, скажу, что никому в мире пока справиться с ней не удалось, но исследования в этом направлении продолжаются). В процессе этой работы появилось понятие "всенаправленности" для ракет класса "воздух - воздух", поскольку противник может атаковать нашу машину с любого направления. Поэтому наша ракета должна уметь развернуться и сбить ракету противника, даже когда та заходит сзади. Тем самым рождалась некая новая концепция применения этого вида оружия, отличная от принятой до сих пор.

Вторая проблема заключалась в том, как бороться с противником, если он стреляет по нашей машине не одной, а несколькими ракетами одновременно. Ведь одиночных воздушных боев становится все меньше, это показали уже первые арабо-израильские конфликты, где борьбу в воздухе стали вести группировки истребителей, вступающие между собой в настоящие сражения. Тактика их стала уже совсем иной, чем в годы Второй мировой войны, когда даже в групповых сражениях противники разбивались на пары "ведущий - ведомый" и вели бой между собой. К 80-м годам логика воздушных боев сильно усложнилась, а это резко повысило требования как к информационным средствам на борту истребителей, так и к самим машинам. Кстати, понимание той истины, что ближний бой становится вырождающимся режимом, отнюдь не снизило требований к их маневренности, поскольку острыми оставались вопросы уклонения от оружия противника, реагирования на другие угрозы, и обеспечение высокой маневренности осталось одним из основных требований к самолету. Наряду с этим много думали о том, какими скоростями должны обладать новые самолеты. Четвертое поколение исьребителей , которое было создано как у нас так и в Америке, вело бои в основном на дозвуковых скоростях . Если они даже начинались на трансзвуковых, то скоро переходили на дозвуковые: устойчивых боев на сверхзвуке практически не было. Поэтому, естественно, встал вопрос: можно ли все-таки вести схватку на сверхзвуке, стоит ли драться за эти скорости? Очень скоро мы стали понимать, что ее выгодно иметь на крейсерском режиме, потому что это позволяет истребителю быстро выходить на нужные рубежи и эшелоны. В воздушном бою ведь очень важно обладать суммарно большей кинетической энергией, чем противник, и эта логика энергетического превосходства очень важна, поскольку каждая из сторон стремится всегда занять более выгодную позицию. Поэтому сверхзвуковая крейсерская скорость давала возможность получить необходимый энергетический запас плюс выход на нужные рубежи. Так мы пришли к выводу: за сверхзвук стоит бороться и нужно попробовать на нем вести бой. Это еще больше повышало требования к радиолокатору, к быстроте реакций всего оборудования, связанного с боевым применением и т.д. Концепция сложного группового боя подтолкнула нас к использованию такого экзотического режима, как передача оружия в процессе полета: ракета, пущенная с одного самолета может быть "подхвачена" другим и уже им перенацеливаться на новую цель. Для этого пришлось применить так называемое сопровождение цели на проходе, когда луч радиолокатора сканирует пространство, "обшаривая" его до тех пор, пока не наткнется на ракету. В этот момент происходит измерение ее координат и выработка корректирующей команды.

Это довольно сложная логика управления тоже прорабатывалась у нас в институте в виде ряда концепций. В конце концов объем работ над МФИ , которые мы вели с "микояновцами", стал заметно превышать объемы работ над ЛФИ , который стали рассматривать как очередную модернизацию МиГ-29, плавно "перетекающий" в экспортный вариант.

Су-27 в то время особенно широко не продавались за рубеж и, в основном, поступали в наши ВВС. "Суховцы" в тот же период заложили самолет с обратной стреловидностью крыла , знакомый нам сейчас как С-37 "Беркут" .

Ссылки: