НИИ-2 подключился к работам Челомея

К чему была столь долгая преамбула? К тому, что наш институт тоже поддался всем этим ракетно-космическим влияниям. В то время, когда я стал заместителем начальника института , начал разгораться всеобщий интерес к космонавтике, Челомей активно и успешно стал продвигать свои идеи, в том числе благодаря Хрущеву, да и нашему институту, ведущему тему авиационных вооружений, как говорится, сам Бог велел заняться спутником-истребителем (ИС). В какой-то мере мы занялись и морскими ракетами (правда, воздушного базирования) и их спутником-разведчиком, или УС - управляемым спутником . Поэтому систему эту окрестили "ИСУС" Челомея .

И в институте - на базе моего отдела, который занимался ПРО , а также ряда отделов лаборатории *4 Ю. И. Топчеева и специалистов из лаборатории *2, ведущих темы пилотируемых истребителей,- был создан коллектив, взявший на себя всю космическую тематику. Я, как человек, который пришел от ракет и имел ракетный менталитет, конечно, всячески способствовал развитию этого направления уже в ранге зам. начальника НИИ-2. А поскольку я выпускник МВТУ и был там аспирантом, то, лично зная В. Н. Челомея, сумел быстро подключить институт к тематике, по которой он работал, на весь срок, пока она велась в недрах Министерства авиационной промышленности.

Конечно, когда состоялся переход Челомея и его соратников в Министерство общего машиностроения, в МАПе произошло отрезвление от космического угара и нас "вернули в атмосферу", все внеземные темы постепенно ушли в небытие. Но до этого новый коллектив находился в бурном развитии вместе со сподвижниками Челомея и занимался космосом, в котором ни мы, ни они не понимали - так же, как в начальный период работы над ракетами "воздух - воздух". Но бодренько пытались избавиться от этого незнания, тем более, что мы владели навыками программирования на больших вычислительных машинах, умели вести баллистические расчеты, которыми овладели, ведя противоракетную тематику. Поэтому мы быстро "стали на ноги", подключились и к ряду коллективов, которые традиционно работали на Королева. Это прежде всего Институт прикладной математики им. Келдыша , который всегда занимался баллистикой космических полетов, коррекциями орбит кораблей и т.д. С его коллективом, возглавляемым академиком Дмитрием Евгеньевичем Охоцимским , мы очень тесно сотрудничали как раз в проведении расчетов перехватов и полетов спутников-разведчиков. С точки зрения математики, небесной механики и т.п. возникало море интереснейших проблем и инженерных задач. В этот же период мы стали заниматься живучестью космических аппаратов , защитой их от метеоритных потоков и других воздействий из космоса, что стало логическим следствием тех работ, которые вел институт по повышению живучести боевых самолетов. Мы много работали в экспериментальном плане по защите летчика, самолета от пуль, осколков снарядов. С чем-то подобным должен был бы столкнуться и экипаж космического корабля, если бы ему пришлось участвовать в "звездных войнах", но только защиту эту надо было строить с учетом уже космических скоростей. Это была юность космической техники, с присущей ей романтикой, в которую наш институт окунулся в конце 50-х - начале 60-х годов.

Ссылки: