Дэви обвинил Фарадея в том, что тот украл у него идею

Источник: Боданис Дэвид, 2009

Сэр Гемфри Дэви обвинил Фарадея в том, что тот украл у него идею. Дэви рассказывал, как лично обсуждал сей предмет с разными учеными, которые занимались исследованиями этого явления, - с людьми, получившими настоящее образование, - а Фарадей, надо полагать, просто подслушал их разговоры. Россказни эти были абсолютно лживыми. Фараей пытался протестовать, просил "именем прежней дружбы" позволить ему объясниться, однако Дэви был непреклонен. Последовали намеки еще более грубые, пусть и высказывались они уже другими людьми, не самим Дэви: чего же еще и ожидать от столь молодого, лишенного основательного образования человека, низкого к тому же происхождения, как не попыток обманным путем выбиться из подмастерьев в люди? Прошло несколько месяцев, и Дэви отступился, однако извинений так и не принес, и клевета осталась висеть в воздухе. В своих заметках и личном дневнике Дэви часто писал о том, сколь важно помогать начинающим ученым. Беда состояла в том, что сам он попросту не мог подвигнуть себя на то, чтобы поддержать молодого человека. Вся эта история сводится к обычному противостоянию людей разных возрастов. Дэви был старше Фарадея всего-то лет на десять с небольшим. Однако Дэви нравилось, когда его изображали главой британской науки, а время, которое он проводил вне лаборатории, упиваясь вместе со своей весьма чувствительной к положению в свете женой восхвалениями на приемах лондонского высшего общества, лишь делало эти восхваления более лживыми. Он отнюдь не возглавлял новейшие исследования. Переписываясь с мыслителями из других европейских стран, он сознавал, что получение письма от столь видного члена Королевского института должно производить на них внушительное впечатление, однако от предложения каких-либо свежих идей воздерживался. Этого не замечал почти никто, но Фарадей замечал. Он походил на Дэви больше, чем кто-либо другой. Обоим пришлось начинать свой путь в науку со ступени, находившейся на уровень ниже, чем у их ученых современников. Фарадей не считал нужным просить за это прощения, а вот Дэви изо всех сил старался скрыть свое прошлое. И тихое присутствие рядом Фарадея служило постоянным напоминанием о том, что пришлось пережить ему самому. Фарадей никогда не сказал о Дэви ни одного дурного слова. Однако в течение нескольких лет после того, как были произнесены обвинения в плагиате, отзвуки которых долго еще носились в воздухе, он осмотрительно воздерживался от исследований, относившихся к переднему краю науки.

Ссылки: