Чеадаев Владимир Николаевич

Сын Чеадаева Н.С. Единственным продолжателем рода Чеадаевых был Владимир Николаевич или дядя Володя. Высокий статный красавец с прекрасно сложенной фигурой, аристократическими манерами и озарявшей породистое красивое лицо подкупающей улыбкой. В нем все было красивым и привлекательным. Он удачно начинал в Петербурге военную карьеру, сулившую процветающее будущее и оборвавшуюся после кончины отца. Вступая в наследство, он с огорчением обнаружил, что преуспевающее и приносившее большие доходы имение находится в плачевном состоянии, при котором помышлять о дальнейшей карьере ему не приходилось. Подал он в отставку и занялся восстановлением былого благополучия в родовом имении с причисленными ему расположенными неподалеку, но оказавшимися заложенными крепостными деревнями. Человек по общему мнению умный, он проявил большие способности и в рачительном ведении запущенного хозяйства. Через некоторое время удалось привести его в хорошее состояние, да еще обзавестись конным заводом с чистокровными рысаками. Страстный охотник, завел он у себя псарню с породистыми легавыми, часто выезжал в сопровождении большой свиты с егерями, рожками и трещотками на охоту, подобную описанной Толстым в романе "Война и мир". Постепенно забывал про военную службу, от которой сохранялась его великолепная военная выправка, со временем превращаясь в доброго "барина" в самом хорошем понимании этого слова, но не мог забыть свою первую и очень сильную любовь к петербургской замужней даме из высшего света. Их продолжительная любовная связь не обрывалась с выходом в отставку и вынуждала к частым наездам в Петербург, мешавшим ведению хозяйства. При своей привлекательной внешности и прекрасных манерах Владимир Николаевич вскоре стал кумиром многих губернских дамочек, что вызывало в нем раздражение и мысли о необходимости женитьбы. Он женился, не испытывая особых чувств к своей избраннице, которая принесла в приданое неплохое состояние, позволявшее выкупить заложенные деревни и продолжать усовершенствование большого родового дома, где им были проложены новомодные водопровод с канализацией и даже приобретен телефон, по которому можно было связаться с уездным городом, что по тем временам было величайшей редкостью. По рассказам моей бабушки и ее сестры, известной под именем тети Лели , которая была ему ближе остальных сестер, с сохранявшимися с ней самыми доверительными отношениями, жена Владимира Николаевича - Вера Чеадаева - понимала, что не смогла занять в его жизни должного места и устраивала бурные сцены ревности, учащавшимися после его поездок в Петербург. Рождение дочери, которую в память о своей матери он назвал Оленькой , наполнило новым смыслом их семейную жизнь, хотя вспышки ревности продолжались. По всей вероятности, и в северной столице не все обстояло благополучно. В последнюю туда поездку состоялся, вероятно, тяжелый разговор, разрывающий их затянувшиеся отношения. Возвращался он из Петербурга в самом мрачном настроении. Ехал в пульмановском вагоне и, умываясь, снял с пальца старинный фамильный перстень-печатку, в глубокой рассеянности, отложив его в сторону, и спохватился, что не надел перстень, подъезжая уже к своему имению. По словам той же тети Лели, он был чрезвычайно расстроен утратой фамильного перстня, которым очень дорожил и никогда с ним не расставался. Он говорил ей, что такая потеря принесет ему большое несчастье. А в скором времени проводил жену и дочь погостить у соседей, выпроводил из дома всю прислугу, перерезал телефонные провода и застрелился в своем кабинете... Такая предусмотрительность не позволила даже сразу узнать про случившуюся драму. Тетя Леля, часто бывавшая на его могиле, встретила там однажды очень элегантную даму в глубоком трауре, которая приехала на дорогом экипаже, скрывая лицо под густой черной вуалью. Этой трагедией, тяжело воспринимавшейся и всеми членами их разветвленного рода, и особенно горячо любившими его сестрами, обрывался род потомственных казанских дворян Чеадаевых.

Ссылки: