Значение полета Германа Титова и роль Хрущева

Я столь подробно остановился на "Востоке-2" и полете Германа Титова не потому, что принимал в этом событии большее участие, чем в других пилотируемых полетах. Несмотря на многие последующие успешные и впечатляющие пилотируемые полеты, считаю, что Герман Титов был первым, кто доказал, что в космосе можно работать. Одновитковый полет Гагарина был историческим прорывом. Но он не рассеял сомнений и не убедил скептиков. Двадцатипятичасовой полет Титова открыл путь в космос человеку, а не только летчику-истребителю. Этот полет нам, инженерам, дал уверенность в том, что хорошо подготовленному космонавту можно будет доверить гораздо больше, чем мы предполагали вследствие своей любви к умным автоматам. Для создателей пилотируемых программ этот полет психологически имел гораздо большее значение, чем многие последующие.

В истории космонавтики он имел большее значение, чем в истории авиации полеты Линдберга через Атлантический океан в 1925 году и экипажа Чкалова в 1937 году через Северный полюс в США. Это во-первых. А во-вторых, я счел нужным, пусть с опозданием, еще раз напомнить о роли Хрущева в истории нашей пилотируемой космонавтики. Каждый историк космонавтики считает для себя обязательным упомянуть инициативу президента Кеннеди в лунной программе. Я согласен с американскими историками, что, не будь его смелости и инициативы, не суждено было бы американцам высадиться на Луну в 1969 году. Роль Хрущева в истории нашей космонавтики в публикациях и трудах, вышедших после "октябрьской революции 1964 года", либо вообще игнорируется, либо сильно преуменьшается. В объемистом издании Академии наук "Освоение космического пространства в СССР", вышедшем в 1971 году, приведены официальные сообщения ТАСС и материалы центральной печати в период 1957 - 1967 годов. Имя Хрущева изъято из всех выступлений, обращений и рапортов космонавтов, начиная с Гагарина и до Комарова.

В 1977 году "Воениздат" выпустил документальную повесть Германа Титова "Голубая моя планета" . В 1981 году то же издательство выпустило "Дорогу в космос" Юрия Гагарина . Ни в первом, ни во втором литературно-документальном труде Хрущев вообще не упоминается. Я не обвиняю в этом ни Гагарина, ни Титова. Если бы авторы и попытались в адрес бывшего генсека сказать хотя бы ничтожную часть добрых слов и благодарностей, которые они произнесли перед полетом, во время и в особенности после полета, эти в целом правдивые книги не появились бы вовсе. И еще об одном. Во всех сообщениях ТАСС, публикациях и репортажах 1961 года нет географического названия Байконур . О месте старта вообще ничего не говорилось. Правда, начал проникать в печать термин "космодром". Мы долго не могли привыкнуть к слову "космодром". Даже теперь при разговорах и встречах друг с другом обычно говорим: "Помнишь, когда мы были на полигоне. . . ". В памяти ветеранов остались "полигон" и "Тюратам".

Ссылки: