Привлечение к программе "МВ" радиоэлектронной промышленности

Источник: Книги Черток Б.Е.- Ракеты и люди

Выступление Мрыкина на совещании у Устинова по поводу "концентрации всех сил" не прошло бесследно. По указанию Устинова Руднев собрал у себя Калмыкова , Шокина и начальников главных управлений - руководителей радиоэлектронной промышленности. Самый эрудированный из всех собравшихся председатель ГКРЭ (Государственного комитета по радиоэлектронике) Валерий Калмыков, впервые услышав о такой постановке задачи: "сегодня, в январе, - с нуля начать, а в сентябре - пустить", улыбался, но не спорил. Еще на зенитных ракетах он прошел бериевскую школу сроков, спор по которым в те годы мог привести к аресту, в лучшем случае - к снятию с работы. В таких ситуациях он был не раз и, как и многие другие министры, считал, что бьют, как правило, не виноватых, а последних. Важно в большой толпе срывающих сроки не оказаться самым крайним. Устинов сообщил Королеву, что по его просьбе Хрущев лично дал указание Калмыкову помогать нам в реализации программы MB , с расчетом обеспечить два пуска в сентябре-октябре этого года. "Вся радиоэлектроника пришла в необычайное возбуждение", - вызвав меня, сказал Королев. Он поручил мне участвовать во всех сборах и совещаниях у Калмыкова и Шокина и докладывать ему ежедневно.

После сбора у Руднева в аппарате ГКРЭ вместе с руководителями институтов в лихорадочном темпе прорабатывались планы, распределялись задания и задавались вопросы, на которые некому было ответить. Многие директора звонили прямо мне, стремясь понять, что от них может потребоваться. Когда я называл сроки, они не вступали в спор, а вежливо прощались.

22 января в зале заседаний ГКРЭ Калмыков собрал всех возможных участников работы по радиоэлектронной части. Я сделал сообщение о задачах MB, основных особенностях программы полета, орбитах и требованиях к системе радиосвязи.

Начальник НИИ-4 генерал Соколов доложил предложения военных по созданию крымских и дальневосточного пунктов управления. В процессе обсуждения Калмыков поручил вести совещание Шокину , так как его срочно вызвали в связи с сообщением о нарушении нашего воздушного пространства неизвестным самолетом. Кто-то из участников совещания подал реплику: "Вот чем нам надо заниматься, а не марсианской фантастикой". Шокин стремился припереть меня к стенке, требуя предложений по распределению работ между головными организациями по ближнему и дальнему космосу. Я предложил иметь две раздельные головные организации. Одной поручить проблемы ИСЗ, а второй - Луну и дальний космос. В полемике Шокин обвинил меня и в целом ОКБ-1 в навязывании своей воли различным организациям. По его мнению, мы это делаем бессистемно, случайно, исходя из симпатий и дружеских отношений.

"Мы больше не должны стоять по струнке перед ОКБ-1 и ждать, что оно от нас потребует. Мы должны сами проявлять инициативу, предлагать технические решения, идущие в ногу или даже опережающие требования ОКБ- 1", - сказал он.

"Золотые слова", - заметил сидевший рядом со мной Богуславский. Шокин нервничал и резко обрывал директора института телевидения ( ВНИИ-380 ) Росселевича и директора института радиосвязи ( НИИ-695 ) Гусева , выступавших в поддержку моих предложений.

В такой накаленной обстановке неунывающий Алексей Богомолов заявил, что если всей мощности ГКРЭ не хватит, то ОКБ МЭИ готово взяться за проектирование и создание наземных антенн диаметром 30 и 64 метра, и не в далеком Крыму, а здесь, под Москвой, на Медвежьих озерах . Это предложение было встречено общим смехом и ядовитыми репликами. Руководители основных институтов радиоэлектроники чувствовали неприкрытую агрессивность молодого коллектива МЭИ и явно побаивались его перспективных предложений.

Соколов вернул всех с марсианских орбит на Землю: "Для строительства измерительных пунктов дальней связи потребуется стянуть на площадки только в Крым десять тысяч рабочих. А еще Уссурийск , из которого мы должны осуществлять контроль за третьей ступенью и, в какой-то мере, дублировать крымские пункты! В то же время постановления еще нет и даже окончательно не спланированы строительные площадки. Можно ли за семь месяцев соорудить такие антенны, которым пока еще нет аналогов в мировой практике? Все, что касается бортового радиокомплекса, по-видимому, при исключительном напряжении может быть создано. А вот как быть с "землей", сказать трудно - от ГКРЭ нет четких заданий". В конце совещания появился Калмыков. Он сообщил, что локаторы ПВО вели самолет, который пересек нашу границу со стороны Ирана на очень большой высоте, но пока согласовывали вопрос: сбивать его ракетами или нет - он благоразумно развернулся и ушел.

Совещание закончилось общими и неконкретными поручениями. В сложных радиоэлектронных ситуациях я предпочитал советоваться с Богуславским . Еще со времени совместной работы в Бляйхероде я уверовал в его порядочность, здравый смысл и объективность суждений, независимо от ведомственных и фирменных интересов. Года три спустя, не помню уже по какому случаю, Королев говорил мне: "Из всех твоих друзей и смежников по радиоделам я абсолютно верю в объективность только Богуславского и Быкова . Даже Михаил (он имел в виду Рязанского ) не может встать выше интересов своей фирмы". О Юрии Сергеевиче Быкове я напишу ниже.

Богуславский в "мужском" разговоре сказал: "Я не верю в возможность создания за семь месяцев надежного многофункционального "радиокомбайна" для аппаратов МВ. Мы должны идти на совершенно неоправданный риск. Сколько-нибудь серьезная проработка в лабораториях, испытания элементов в этих условиях невозможны. Для испытаний на ресурс и живучесть нет ни времени, ни оборудования. Начинать бешеную гонку без надежды на успех я не хочу и Михаила буду отговаривать.

Пусть за эту задачу берется компания Белоусова , Ходарева и Малахова . У них новая фирма, им нужно завоевывать "место под солнцем". Если и провалят дело, по молодости их простят".

Но Богуславский был готов уговаривать Михаила Рязанского взяться за разработку антенн крымских пунктов - "не отдавать же такие "куски" Богомолову". Такое распределение работ в дальнейшем и было принято вплоть до середины 1960-х годов.

Радиоэлектроника стала неотъемлемой частью космической техники. В существовании и развитии средств радиоэлектроники мы, являясь головным ОКБ по космосу, были кровно заинтересованы. В отличие от многих руководителей, Королев в своем ОКБ добился осознания того, что это не "обеспечивающие средства", вроде автомобилей и телефонов, а столь же органически слитые с общей задачей, как двигатель и сама ракета!

Ссылки: