Подготовка разгрома витебско-оршанской группировки врага

На первом этапе операции "Багартион" 3-й Белорусский фронт имел задачу во взаимодействии с войсками 1-го Прибалтийского и 2-го Белорусского фронтов разгромить витебско-оршанскую группировку врага . Для этого Черняховский имел в своем распоряжении на правом крыле 39-ю армию генерал-лейтенанта И. И. Людникова , южнее - 5-ю армию генерал-лейтенанта Н. И. Крылова , вновь прибывшую 11-ю гвардейскую армию генерал-лейтенанта К. Н. Галицкого и на левом крыле 31-ю армию генерал-лейтенанта В. В. Глаголева - в общей сложности тридцать три стрелковые дивизии. Кроме того, фронт усиливался 2-м гвардейским Тацинским танковым корпусом генерал-майора А. С. Бурдейного , 3-м гвардейским Сталинградским механизированным корпусом генерал- лейтенанта В. Т. Обухова , 3-м гвардейским кавалерийским корпусом генерал-лейтенанта Н. С. Осликовского (два последних объединялись в конно-механизированную группу под командованием Осликовского), 5-м артиллерийским корпусом прорыва , двадцатью отдельными танковыми бригадами и самоходно-артиллерийскими полками. С воздуха войска поддерживались и прикрывались 1-й воздушной армией генерал-полковника Т. Т. Хрюкина , значительно усиленной на время операции.

Черняховскому предстояло определить направления главного и вспомогательных ударов, разработать задачи армиям, подвижной группе и резервам фронта. В этой сложнейшей работе у него возникало немало сомнений. Направление главного удара Орша - Минск, рекомендованное Ставкой, не устраивало его по той причине, что враг здесь построил самые мощные оборонительные рубежи. Нашим войскам предстояло лобовой атакой сбить противника с одного рубежа на другой. Возможное второе направление Лиозно - Богушевск проходило на стыке флангов 3-й танковой-н и 4-й армий противника , где оборона его была слабее, и для Черняховского представляло наибольший интерес. Однако на этом участке прорыва имелись свои минусы: болотистая местность затрудняла использование нашей главной ударной силы - танков. Дальнейший анализ обстановки убедил его, что наверняка успеха можно достичь, нанося удар одновременно в двух направлениях. Черняховский стал готовиться к тому, чтобы основательно аргументировать свое решение н в связи с этим просить Ставку дополнительно усилить фронт танковой армией. В эти дни Черняховский частенько бывал на переднем крае.

При подходе к одному из подразделений 77-го гвардейского стрелкового полка из-за поворота траншеи командующий и его порученец услыхали голоса бойцов и пошли к ним навстречу. С противоположной стороны появился старшина: - Вы что тут собрались? А ну разойдись! Рядовой Смирнов! Должны знать, что скапливаться в траншеях не положено, в момент накроет! Бойцы стали расходиться. - А вы кто такой? - Старшина обратил внимание на неизвестного солдата в новом обмундировании. - Ваши документы! - Правильно, старшина! - улыбнулся тот. - А теперь давайте знакомиться. Генерал-полковник Черняховский, командующий фронтом. Вот мое удостоверение. Старшина вытянулся, вскинув руку к пилотке. Иван Данилович, улыбаясь, взял его за плечо. - Садитесь, садитесь, противник наблюдает. - Ну и маскировка у вас, товарищ командующий! - удивился старшина. - Чтобы на вас огонь не вызвать. Скажите, старшина. Вы, по годам вижу, наверное, еще в гражданскую служили? - Служил и в гражданскую. Но тогда не было такой техники. Сейчас другое дело. Оборона у нас хорошая, только вот перед наступлением нас бы на денек-два оттянуть в тыл, чтобы вместе с артиллеристами и танкистами потренироваться. Тренировку проведем, - охотно согласился Иван Данилович, - коли наступать собираетесь! Черняховский, прощаясь, пожал руки старшине и солдатам, что стояли поближе. В том числе и молоденькому рядовому Смирнову , который чем-то привлек его внимание. Запомнились умные, внимательные глаза юноши, его открытое, одухотворенное лицо. "Хороший боец", - подумал Иван Данилович.

Командующий фронтом поздно вернулся в штаб фронта. Было уже за полночь. Порученец Комаров давно с беспокойством поглядывал на командующего, который много часов не вставал из-за стола, заваленного картами. Наконец не выдержал: Иван Данилович, вы исчеркали четвертую карту. Вам мало двадцати четырех часов в сутки, хотите все сами решить за всех: и за артиллеристов, и за танкистов, и за авиаторов?.. - А ты знаешь, что сказал Кутузов на военном совете в Филях? "Итак, господа, стало быть, мне платить за перебитые горшки". Видишь, как глубоко Кутузов чувствовал свою ответственность за судьбу армии. А в наше время ответственность командующего еще больше. Только одной техники сколько у нас! Поэтому и приходится работать над четвертой картой. - Понимаю, Иван Данилович. Но без сна тоже нельзя. Отдохните, а потом выслушаете предложения своих помощников. - Но прежде чем слушать помощников и оценивать то, что они будут докладывать, необходимо сначала самому разобраться. А потом учти: каждый кулик свое болото хвалит. А мне нужно усилиями всех родов войск решить задачу в масштабе фронта. К тому же все нужные справки я от них получил. Черняховский продолжал:

- Мне ведь не только за себя мыслить надо, но и за командующего "Центром". Фельдмаршал фон Буш по ту сторону не сидит сложа руки. Наверное, все разработал, сколько и когда должна выпустить снарядов каждая пушка, когда и как будут введены в бой резервы, не забыл назначить команды по приему русских пленных. Сверх того Буш собирается обескровить наши войска на заранее подготовленных оборонительных рубежах и затем перейти в контрнаступление. Авантюра, конечно, но нам надо подумать и об этом. Черняховский подозвал Комарова к расстеленной на столе огромной карте: - Чтобы сокрушить оборону противника, артиллерист делает свои расчеты, авиатор - свои. Кто должен объединить и согласовать их усилия? Командующий со своим штабом. Или взять проблему борьбы с вражескими танками? В этом деле будут участвовать все войска, в том числе инженерные. Необходимо согласовать их действия, направить на решение единой задачи. Ведь если что-то не предусмотрено, наступление захлебнется, мы понесем потери. За все, Алеша, с нас спросят и современники и потомки, - в раздумье сказал Черняховский.

Историкам-то полегче. Возьмут точные данные о противнике, о наших войсках, сопоставят и не торопясь примутся рассуждать: "Причины поражения войск Черняховского заключаются в том-то и том-то". Разложат по полочкам все наши ошибки, подведут итоги. А мы решаем задачу со многими неизвестными... - И все-таки надо бы вам отдохнуть, - стоял на своем Комаров. Не все порученцы могли позволить себе так говорить с командующим. Но у Черняховского с Комаровым сложились особые отношения. Еще в сорок первом году, когда они под вражеским огнем переправлялись через Западную Двину, Комаров спас Ивану Даниловичу жизнь. Наутро Черняховский собирался обсудить замысел предстоящей операции с командующими родами войск, заслушать их доклады и предложения, чтобы внести необходимые коррективы. Но заболел.

Ссылки: