Подготовка детального плана разгрома витебско-оршанской группировки

31 мая Черняховский и Макаров прилетели на свой командный пункт. Казалось, все было решено. Однако в памяти Черняховского возникали слова Сталина: "В таком случае вы будете наносить два ослабленных удара и можете не достигнуть результата ни на одном из направлений..."

Начать операцию "Багратион" решено было 19-20 июня. Верховный Главнокомандующий обратил особое внимание на использование главной ударной силы - 5-й гвардейской танковой армии . Генштаб рекомендовал ввести в сражение танки Ротмистрова на третий день операции в направлении Орша - Борисов - Минск. Естественно, что это направление для 3-го Белорусского фронта становилось главным. Для обеспечения ввода танковой армии необходимо было сосредоточить здесь значительные силы, развернуть большую часть артиллерии. Сюда же требовалось бросить инженерные войска, чтобы подготовить колонные пути танкам. Черняховский, однако, сомневался, что удастся своевременно ввести в прорыв танки Ротмистрова на этом направлении и завершить окружение группировки противника восточнее Минска.

Командующий группой армии "Центр" фельдмаршал фон Буш не зря на Минском шоссе расположил лучшую свою дивизию во главе с генералом Траутом , укрепив долговременными огневыми точками и опоясав минными полями и инженерными заграждениями. Оставался еще нерешенным вопрос о Богушевском направлении. При всем желании Черняховский не мог пока использовать танковую армию на Богушевском направлении - в Генштабе сложилось твердое мнение, что этому препятствует заболоченная и лесистая местность, труднопроходимая для танков. Поэтому и не могло быть речи о применении здесь крупных танковых сил. Однако Черняховский как бывший танкист продолжал думать об использовании подвижной группы фронта на этом направлении и даже принимал некоторые организационные меры. В напряженном труде прошли два дня.

Командующие родами войск, начальники служб собрались в штабе в ожидании командующего фронтом. Он бодрым шагом прошел к столу, поздоровался с генералами и офицерами. Его уверенность и собранность невольно передались окружающим. Первое слово Черняховский предоставил Макарову :

- Центральный Комитет партии, командование Красной Армии и весь советский народ возложил на наш и соседние фронты ответственную задачу - освободить от немецко-фашистских захватчиков Белоруссию . Благодаря героическим усилиям народа мы смогли получить более тысячи восьмисот самолетов, семь тысяч орудий и минометов, около двух тысяч танков и самоходных орудий и много другой боевой техники. Ко всему этому требуется не менее важное - умение генералов, офицеров и всего личного состава фронта применить эту грозную силу для разгрома врага. Немецкие войска получили приказ оборонять рубежи Белоруссии как рубежи самой Германии. Города Витебск , Орша и Минск превращены в крепости. Гарнизонам этих городов приказано защищаться до последнего солдата, даже если они будут окружены советскими войсками...

Затем начальник разведки фронта генерал-майор Алешин охарактеризовал группировку противника: - Перед фронтом 3-го Белорусского на Витебском и Богушевском направлениях обороняются 53-й и 6-й армейские корпуса 3-й танковой и на Оршанском - 27-й армейский корпус 4-й полевой немецких армий. Организационно обе эти армии входят в состав группы армий "Центр" под командованием генерал-фельдмаршала фон Буша . В общей сложности под его началом насчитывается около миллиона солдат и офицеров, девять тысяч пятьсот орудий и минометов, девятьсот танков н штурмовых орудий, тысяча триста боевых самолетов. К тому же немецко-фашистское командование в состоянии подтянуть в ходе операции стратегические резервы и усилить группу армий "Центр" дополнительно до пятидесяти процентов артиллерией, танками, самолетами и людьми. Половина из них может оказаться против 3- го Белорусского фронта. - Товарищ генерал, исходя из оценки противника, на каком направлении целесообразнее использовать 5-ю гвардейскую танковую армию? - спросил командующий. - Танковую армию целесообразно ввести в прорыв вдоль шоссе Орша - Минск. Это откроет ворота для освобождения не только Минска, но и Варшавы.

Группировку наших войск кратко оценил заместитель начальника штаба фронта. Из доклада следовало, что танковые и механизированные соединения придаются армиям первого эшелона и образуют подвижную группу. Из четырех общевойсковых армий, как обычно, три предполагалось иметь в первом и одну во втором эшелоне. Соответственно распределялись и остальные силы и средства. - Такое оперативное построение пригодно на все случаи жизни, - заметил Черняховский. Иронический смысл этих слов уловили не все.

- Где предполагаете ввести подвижную группу фронта? - 5-ю гвардейскую танковую армию необходимо ввести по кратчайшему направлению Орша - Минск, в полосе армии генерала Галицкого , которая укомплектована лучше остальных. - Допустим, что в результате упорного сопротивления врага наступление армии Галицкого захлебнулось и, наоборот, армия Крылова первая прорывает тактическую зону обороны противника. Что предусмотрено на этот случай? - Сосредоточивая основные усилия фронта в полосе наступления войск Галицкого, мы твердо рассчитываем прорвать оборону противника и обеспечить ввод в сражение подвижной группы фронта именно здесь. - Хорошо, послушаем начальника инженерных войск фронта . - В предлагаемом варианте, - доложил генерал Баранов , - нам придется преодолевать Днепр , противоположный берег которого в инженерном отношении укреплен основательно. Кроме того, шоссе Орша - Минск и поля вдоль него плотно минированы. Потому, на мой взгляд, более предпочтительным является направление на Богушевск .

В выступлениях подчиненных не было полного единства взглядов. Все ждали, что скажет командующий. - Исходя из оценки обстановки и учитывая уроки предшествующих операций, - начал Иван Данилович, - считаю:

во-первых, оборону противника следует прорывать в двух направлениях: Лиозно - Богушевск и Орша - Борисово. Это лишит противника возможности маневрировать силами и средствами на участке Орша - Витебск, как ему удавалось при отражении наступательных операций Западного фронта.

Во-вторых, оперативное построение фронта иметь в два эшелона. Причем в первом эшелоне расположить все четыре общевойсковые армии. Это диктуется тем, что противник основные свои силы растянул на главном оборонительном рубеже глубиной в шесть-восемь километров и лишь незначительные резервы расположены в оперативной зоне. Враг считает свои укрепления по "Восточному валу" неприступными. 39-я армия во взаимодействии с 43-й армией 1-го Прибалтийского фронта , нанося сходящиеся удары по витебской группировке противника , окружает и уничтожает ее, открывая тем самым ворота в глубь Белоруссии,

5-я армия стремительным ударом прорывает вражескую оборону в направлении Лиозно - Богушевск - Сенно и обеспечивает ввод в прорыв конно-механизированной группы (КМГ) на второй день операции, а на третий день - танковой армии Ротмистрова . 11-я гвардейская армия во взаимодействии с армией генерала Глаголева наступает в направлении Толочин - Борисов в готовности па третий день операции обеспечить ввод в сражение танковой армии Ротмистрова . 31-я армия наносит главный удар своим правым крылом в направлении Орша - Выдрица.

Для развития оперативного успеха второй эшелон фронта составят подвижные войска: 5-я гвардейская танковая армия и конно-механизированная группа . Танковая армия маршала Ротмистрова готовится для ввода в сражение на направлениях Орша - Борисов и Лиозно - Богушевск. КМГ генерала Осликовского с выходом пехоты на рубеж реки Лучесы вводится в прорыв в направлении Лиозно - Богушевск. В целях обеспечения успеха на участках прорыва создается превосходство над противником: в людях - в 2,2 раза, в артиллерии - в 2,3 раза, в танках и самоходно-артиллерийских установках - в 10 раз, в самолетах - в 7,7 раза.

В-третьих, - продолжал Черняховский, - особенность данной операции заключается в весьма высокой концентрации танков на главных направлениях. Даже 39-я армия, имеющая задачу частью сил во взаимодействии с войсками 1-го Прибалтийского фронта окружить противника в Витебске, танкового или механизированного корпуса для создания своей подвижной группы не получит...

Многих поразила замечательная память Черняховского. Он называл десятки населенных пунктов, не глядя на схему, перечислял наименования частей и соединений, сопоставлял цифровые данные, не пользуясь никакими записями. Его решения основывались на глубоком знании обстановки и были, пожалуй, единственно правильными, хотя, как почувствовали все, и чрезвычайно рискованными.

Замысел Витебско-Оршанской операции , разработанной Черняховским, был пронизан новизной и в равной мере впитал в себя все ценное, что было достигнуто в предшествующих операциях, весь обретенный в них боевой опыт. Черняховский предусмотрел ввод в сражение танковой армии после прорыва не только тактического, но и армейского рубежа обороны противника. Ударная сила подвижной группы фронта сохранялась для успешных действий в глубине обороны группы армий "Центр". Ярким свидетельством полководческого искусства Черняховского явилось и его решение о выделении во второй эшелон фронта лишь подвижных войск вместо общевойсковой армии, как это было во многих предыдущих операциях. Все имеющиеся в наличии общевойсковые армии предполагалось использовать только по своему прямому назначению, то есть для прорыва укреплений противника, в первом эшелоне оперативного построения фронта. Успех действий в оперативной глубине вражеской обороны обеспечивался бронетанковыми и механизированными войсками, максимально сохраненными для этой цели. Их своевременный ввод в сражение обеспечивался, в свою очередь, общевойсковыми армиями. - Какие будут вопросы? - спросил Черняховский. - Товарищ командующий, - поднялся один из генералов танковых войск, - танкистам в оставшийся срок не успеть оборудовать маршруты и исходные позиции на Лиозно-Богушевском направлении. - Поможем, - пообещал Черняховский. - И не совсем ясно, как на Богушевском направлении противник намерен распорядиться своими оперативными резервами... - Чтобы узнать это, нужно немного: взять в плен командующего группой армий "Центр", - пошутил Иван Данилович. - Никто другой, кроме фон Буша, вам на этот вопрос не ответит. Так, может быть, отложим наступление до тех пор, пока не заберем в плен фельдмаршала? Если нет возражений, то наступление начнем своевременно. Что касается оперативных резервов врага, мы знаем, где они расположены. О том, в каком направлении они будут выдвигаться, нас немедленно проинформирует воздушная разведка. - Товарищ командующий, разведданные о противнике в штаб танковой армии поступают с опозданием. - А вы, товарищ генерал, не ждите, что вам все преподнесут в готовом виде. Сами должны предвидеть и разгадывать замыслы противника. Что же касается решения, то оно уже утверждено Ставкой, и, следовательно, быть посему. Мы рассматриваем лишь способы его выполнения.

Итак, маршалу Ротмистрову надлежит подготовить второе направление: на Лиозно - Богушевск . Действия танков отработать с каждым танкистом.

Штаб фронта в соответствии с решением командующего разрабатывал план предстоящей операции, согласовывая действия армий и подвижных соединений. Отдавались десятки глубоко продуманных приказов и распоряжений, которые доводились до войск через штабы всех уровней. Черняховский никогда не забывал, что самое гениальное решение остается неосуществленной идеей без титанической работы штабов.

4 июня в штаб фронта приехал представитель Ставки - начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза А. М. Василевский . Черняховский доложил о проделанной работе и вечером того же дня ознакомил Василевского и сопровождающих его генерал-полковника артиллерии М. Н. Чистякова и генерал-полковника авиации Ф. Я. Фалалеева с отработанным планом наступления. На следующий день на Военном совете заслушали решения командармов. Окончательное их утверждение должно было состояться на местности, непосредственно на участках прорыва. - Каково ваше впечатление о командующем? - обратился Василевский к Чистякову после совещания. - Что ж, первый свой экзамен Черняховский сдал успешно. Правда, к такому деликатному обращению на войне не привыкли. - На Военном совете присутствовали генералы Крылов, Людников, Галицкий, Глаголев, Родин, Покровский... Имена их известны не только у нас в войсках, но и хорошо знакомы противнику. В обращении с ними нужен особый такт. - Подлинный авторитет только укрепляется оттого, что военачальник терпеливо выслушивает предложения подчиненных и следует дельным советам.

Утром 6 июня Черняховский и Василевский посетили участок прорыва армии генерала Крылова . Подробно рассмотрели решение командарма и предложения начальников родов войск. Особое внимание уделили вопросам взаимодействия пехоты, танков, артиллерии и авиации. Покинули армию уверенными, что она находится в твердых и умелых руках.

9 июня работали в 11-й гвардейской армии Галицкого .

Здесь подготовительные работы, особенно по использованию артиллерии, несколько отставали по сравнению с тем, что успели проделать соседи. Это было связано с перегруппировкой: 11-ю гвардейскую армию передали 3-му Белорусскому фронту из состава 1-го Прибалтийского. Ознакомившись с решениями командарма и командиров корпусов, Черняховский и Василевский провели короткую штабную игру, обратив особое внимание на то, насколько глубоко изучена командованием и штабами система обороны и группировка противника, насколько офицеры, генералы хорошо знают местность в полосе своего наступления. Задав несколько вводных с различными вариантами контратак противника в глубине операции, потребовали от комкоров и командарма принятия дополнительных решений. Удовлетворенные ответами командиров, представитель Ставки и командующий фронтом внесли в план операции свои последние коррективы и дали соответствующие указания. Черняховский был предельно собран и сосредоточен.

Он понимал: представитель Ставки экзаменует не только войска, но и его самого. На KП вернулись в час ночи. Василевский доложил по ВЧ Сталину о проделанной за день работе и о своих впечатлениях о Черняховском:

"работает много, умело и уверенно..." Затем высказал беспокойство по поводу срыва графика прибытия войск, боевой техники, боеприпасов, горючего. Уже через сутки начальник тыла фронта почувствовал результаты этих переговоров. Эшелоны начали прибывать один за другим. Все же закончить подготовку в сроки не удавалось. По предложению представителей Ставки начало операции было перенесено на 23 июня. 17 июня Василевский был срочно вызван в Москву, а на следующий день на совещании при Верховном Главнокомандующем еще раз согласовал ввод в сражение танковой армии Ротмистрова на Оршанско-Борисовском направлении, как на кратчайшем и наиболее выгодном по условиям местности для маневра. Перед отъездом Василевского из Москвы маршал Жуков обратился к Верховному Главнокомандующему с просьбой окончательно решить вопрос о перенесении срока наступления для войск 1-го Белорусского фронта на 24 июня, то есть на день позже. Сталин попросил Василевского высказать свое мнение, предварительно выяснив точку зрения командующих фронтами. Василевский пригласил к аппарату ВЧ Черняховского. - Как вы относитесь к тому, что Жуков просит начать наступление 1-го Белорусского фронта на сутки позже вас? - А какими соображениями он руководствуется? - Во-первых, это позволит поочередно использовать авиацию. Во-вторых, затруднит противнику разгадать общий замысел - окружение его основной группировки. - Маршал помедлил. - Ну и нам с вами это предоставит определенное преимущество... - Какое, если не секрет? - При таком варианте мы будем иметь времени на сутки больше, чем Рокоссовский, для освобождения столицы Белоруссии - Минска. Придется согласиться, Иван Данилович. Вероятно, это к лучшему. Как идет подготовка к наступлению? - Полным ходом, железнодорожники подтягиваются. 20 июня Василевский вернулся в штаб 3-го Белорусского фронта и вместе с Черняховским рассмотрел вопросы авиационного обеспечения предстоящей операции. Во второй половине июня была завершена перегруппировка. Войска заняли исходные позиции для наступления. В ночь на 22 июня Черняховский , Макаров , Родин , Баранов , Иголкин во главе оперативной группы штаба фронта заняли передовой командно-наблюдательный пункт на высоте 108,5 севернее Минского шоссе, примерно в трех километрах от переднего края.

Штаб фронта во главе с генералом Покровским продолжал осуществлять управление войсками с командного пункта, находящегося в лесу южнее Гусина. Высота, на которой располагался КПП, ничем не отличалась от других высоток, во множестве разбросанных на этом рубеже. Однако здесь было оборудовано столько укрытий, что, если не знать схему их расположения, легко можно было запутаться. В центре подземного городка размещался блиндаж командующего и члена Военного совета, рядом - представителя Ставки Маршала Советского Союза А. М. Василевского, справа и слева - блиндажи командующих родами войск. Все укрытия соединялись между собой ходами сообщения и были тщательно замаскированы. Небо над этой высотой патрулировалось истребителями. Место расположения КПП трижды фотографировалось с воздуха для проверки надежности маскировки.

Накануне операции Черняховский переговорил по телефону с командармами, убедился в готовности войск. В сотый раз, склонившись над картой, перебрал все возможные варианты контрударов противника. Несмотря на позднюю ночь, вызвал начальника оперативного управления генерал-майора Иголкина. - Держите постоянную связь с соседними фронтами. Очень важно знать, как противник будет реагировать на атаку на их участках. Иголкин впервые заметил волнение в голосе Черняховского. - Иван Данилович, с соседями поддерживается надежная связь. Всю необходимую информацию получаем вовремя. Командующий фронтом и начальник оперативного управления, обсудив все первоочередные вопросы, расстались, пожелав друг другу спокойной ночи. И им без слов было понятно, как важно теперь хорошо отдохнуть. Но Иван Данилович никак не мог успокоиться. Он пришел в блиндаж на западных скатах высоты, где у стереотрубы дежурил наблюдатель. Только вспышки ракет время от времени разрывали темноту. Враг не проявлял активности. Ивану Даниловичу предстояло провести первую фронтовую операцию, в которой участвовало огромное количество войск и боевой техники. Это и радовало его и тревожило.