 |
Ляля Розанова О ДРУЗЬЯХ, КОТОРЫХ МЫ ВСТРЕЧАЛИ
И тогда на этаже двадцатом
Мы расскажем обо всём ребятам:
О местах, в которых мы бывали,
О друзьях, которых мы встречали.
Песня "Глобус" НОЧЬ ПЕРЕД ОТЪЕЗДОМ. Тот, кто бывал в дальних походах, знает, что такое ночь перед отъездом. Тот, кто участвовал в самодеятельных спектаклях, прекрасно представляет себе, что такое ночь перед премьерой. Трудно спорить, которая из них более заполнена волнениями, спорами, абсолютно непродуктивными делами и горестными возгласами: "Ах, чёрт, ещё бы денечек!" Ночь на 25 июля совмещала в себе и то, и другое, потому что это была последняя московская ночь нашей концертной бригады - "Агитбригады Биолого-почвенного факультета МГУ". А назавтра мы должны были уехать с концертами и спектаклем "Двадцать лет спустя" на Ангарские стройки. Нас ждал поезд "Москва-Иркутск" и месячная поездка по новостройкам Сибири.
Итак, ночь на двадцать пятое июля. Пока в двадцати трёх московских квартирах достирывались рубашки, дошивались сарафаны, в десятый раз перекладывались рюкзаки и забивались ящики с концертными костюмами и печеньем "Крокет", в общежитии решались наши последние театральные дела.
Володя Сперантов , не надеясь на ангарское пианино, снова и снова бился, перекладывая на аккордеон бетховенскую музыку, сопровождающую спектакль "Двадцать лет спустя". В час ночи он вдруг впервые перестал болезненно морщиться и удивлённо сказал: "А знаете, ребята, ведь это может получиться!" В комнате Серёжи Чепурнова на полотнищах, приколотых к стенам, дописывались последние декорации. На одной стене - высокий камин, на другой - "вид из окна", необходимый нам, по словам Серёжи, как воздух: старые крыши и далёкая колокольня. На вокзале проводники недоверчиво косились на гору реквизита - загадочной формы доски, завёрнутые в "вид из окна", ящики с освещением, громыхающий и рвущий брюки лист жести для изображения взрывов, рыхлые тюки занавеса и кулис. У провожающих рябило в глазах от носящихся по ночному перрону фигур, желтых форменных галстуков, беретов, букетов, мелькающих в конвейере рук. Последние слова рапорта на прощальной линейке слились с предостерегающим гудком паровоза:
- Товарищи представители Московского комитета комсомола, общественности Биофака и Художественного академического театра имени Горького! Двадцать три члена Братской бригады готовы к отъезду. Настроение боевое. Обещаем не уронить чести московских комсомольцев и быть верными принципам системы Станиславского!
- Ур-р-р-а-а!
ДЕЛА ИРКУТСКИЕ Если подняться на высокий ангарский берег, то сквозь ветки деревьев видно далеко-далеко. Прямо внизу - крыши Братска, тесно столпившиеся у самой воды. На том берегу - крутая пятнистая сопка, у её подножия еле- еле различимы палатки. А налево - лёгкий, стройный, прозрачный мост, натянутый над рекой между водой и небом. А вот небо непонятно какое. Может быть, такое солнечное, что закинешь голову вверх и зажмуришься. А может, наоборот, серое от угрюмых лохматых туч. На фотографии этого не разберёшь. На фотографии небо перечёркнуто жирной красной стрелой - молнией, остриё которой упирается прямо в мост. Над стрелой надпись: "Вот здесь мы будем!" Три месяца эта вырезка из "Литературной газеты" провисела в лаборатории над столом с почвенными образцами. Перед отъездом Женя Дмитриев снял её и спрятал в свою командорскую сумку. А сегодня, проснувшись в иркутском Доме крестьянина, мы снова увидели эту фотографию в центре нашей походной газеты "Гром и молния". Надпись под фотографией, она же передовая, гласила: Братцы! Как добраться до Братска- Шестьсот километров - Двадцать пять дней. А концертов-то сколько! Всё впереди. Ура, бригада! Мы приехали вчера утром. Целый день Женя бегал и заседал, обсуждая с нашим иркутским начальством окончательный маршрут бригады. Вернулся он лишь под вечер вместе с секретарём обкома комсомола Власовым. Мы уселись во дворе на брёвнах, и Женя сказал: "Итак, товарищи!" - и разгладил усы. За эти знаменитые на факультете усы и глубокий бас начальство вот уже в течение нескольких лет, невзирая на Женин курносый нос и абсолютно голубые глаза, зовёт его не иначе как Евгением Анатольевичем . На самом деле он просто аспирант и старый агитпоходовский ветеран.
- Итак, товарищи, - сказал Женя, - кто из вас знает, что такое ЛЭП-
Никто не знал.
- ЛЭП - это линия электропередачи, которая строится сейчас от Иркутска до Братска. Это первый пусковой объект Братской стройки. По линии пойдёт ток на строительство к Падуну. Мы едем по трассе, выступаем перед строителями, верхолазами, лесорубами и заканчиваем маршрут в Падуне.
Хорошо?
Ответом был общий радостный крик.
- Тише, тише! Ближайшие два дня мы в Иркутске. Вот Александр Владимирович сейчас расскажет, что мы должны тут сделать.
Александр Владимирович Власов , высокий, подтянутый, несмотря на жару, в галстуке и строгом коричневом костюме, рассматривал бригаду с некоторым любопытством. То ли подействовало письмо из Министерства культуры, то ли ещё по какой причине - в обкоме ожидали увидеть внушительный коллектив артистов-полупрофессионалов. И сейчас Власова немного удивляло и то, что Евгений Анатольевич Дмитриев носит в бригаде титул командора, и то, что общее собрание бригады называется "гензасом", и то, что наши концертные формы состоят из обыкновенных клетчатых ковбоек и весёлых жёлтых галстуков, и то, что мы категорически отказались давать платные концерты. Наконец Власов улыбнулся и стал рассказывать нам о наших будущих иркутских концертах. Наш первый концерт - в палаточном комсомольском городке "Алюминьстроя". Нас уже ждали. Толпа человек в шестьсот в темноте окружила крохотную эстраду, на которой мы должны были выступать.
Начинаем!
Бригада еле уместилась на сцене. Стоим, прижавшись друг к другу, как в двадцать третьем автобусе в половине десятого утра. И что за смысл строить сцены, на которых не могут уместиться двадцать человек?! На первом плане, упираясь головой в потолок и загораживая всех остальных, стоит Остап Москалёв . Отойти вглубь он не может: потолок раковиной сходит на нет.
- Эта сцена мне мала, - гудит Остап. - Я прошу создать условия. А эта эстрада - для детского сада.
- Замолчи, - не оборачиваясь, бесстрастно шепчет Томка, - другой нету.
- Ну, начали!
... Если ждёте вы артистов
И солистов голосистых,
Знаменитых пианистов,
Именитых баянистов,
Куплетистов, акробатов
И чтецов-лауреатов -
Скажем мы в ответ:
Среди нас подобных нет! Что такое - Откуда-то в толпе зрителей появились букеты полевых цветов. Их быстро передают вперёд и вручают нам. Мы растроганы, не знаем, что с ними делать, и складываем букеты душистой копной в глубине эстрады.
Постепенно нас уже почти всех запоминают по именам.
- Остапа! Просим ещё Остапа!
ОТЗЫВ ЗРИТЕЛЕЙ В Бюро ВЛКСМ Биолого-почвенного ф-та МГУ. На днях мы с большим вниманием смотрели концерт художественной самодеятельности ваших студентов. Очень вас благодарим за заботу о нас - сибиряках, тем более что хорошо поработал на концерте ваш студент Москалёв . Он исполнил многие роли -пап и мам, Вороне бог послал кусочек сыру" и ряд других его выступлений. Мы, как строители Братской ГЭС, просим вас - по приезду студента Москалёва в Москву вы его отблагодарите от нашего имени. Тем более, они нам дали концерт в тяжёлых условиях, но всё же они потрудились хорошо, и лучше всех работал Москалёв. Мы его долго не забудем. По поручению группы бетонщиков писал
Богун Иван Григорович А за эстрадой, в закулисном пространстве, три Серёжи - Чепурнов, Мунтян и Васецкий - беззвучно исполняют не поддающийся описанию дикарский танец, с мольбой простирая руки к небу. При ближайшем рассмотрении оказывается, что это вариации на тему "Дождик, дождик, перестань". Батюшки, а ведь и впрямь пошел дождь... Что же теперь будет - Капли стучат по эстраде, сверкающие пунктирные ниточки протянулись от лампы до пола. Но пока публика и не думает расходиться. Только бы он не хлынул всерьёз!
- Ребята, а ребята! Можно я у вас выступлю в концерте? Перед нами стоит высокий кудрявый парень с застенчивой улыбкой и ямочками на щеках. Зовут его Анатолий. Он украинец, работает в Братске, там же на смотре самодеятельности занял первое место. На несколько дней приехал в Иркутск, услышал о нас и пришёл сюда, на концерт...
- Душа не выдержала. Концерт очень хороший. Можно, а?
- Ну конечно! Анатолий читает по-украински рассказ Остапа Вишни "Зенитка". Мы столпились с боков эстрады и вместе с публикой хохочем чуть ли не до слёз. Читает он великолепно.
- Видел, Остап - Держись!
- Да разве тут удержишься- Последний номер. Прощальная песенка:
Мы вам обещаем до будущих встреч
Просторы сибирские в сердце сберечь.
Свиданья в пути с собой унести,
Прощайте, до будущих встреч! Последние слова песни тонут в грохоте аплодисментов. - Какое там "кончайте"! Никуда мы вас не пустим! Да и мы сами, конечно, не собираемся уезжать.
ОТЗЫВ ЗРИТЕЛЕЙ Сегодня, впервые за трёхгодичную историю строительства Алюминиевого комбината собралась такая огромная аудитория зрителей на массовое мероприятие - более 500 человек. Люди разного возраста, профессий, люди с разных концов страны: из Орла, Ленинграда, Брянска, Якутска, Сахалина и Иркутска - с огромным вниманием просмотрели концерт студентов. Аплодисменты, смех или напряженное внимание сопровождали каждый номер: песню, пляску, интермедию, исполненные, может быть, не с большим мастерством профессионала, но от души и талантливо.
Мы благодарим комсомольцев за хороший, весёлый, поучительный концерт, за внимание к нам - сибирякам.
Большое-большое-большое СПАСИБО, ДОРОГИЕ ТОВАРИЩИ СТУДЕНТЫ! То ли заклинания подействовали, то ли просто ветер отогнал тучи - только дождь перестал. Первые звёздочки действительно вышли и действительно засветились по всему небу. Мы бежим к зрителям, зрители - к нам.
Началась вторая и, может быть, лучшая и главная часть вечера. Бригада смешалась со зрителями, толпа раздалась, и образовался плотный голосистый круг. В кругу танцы. Ниночка Визжилина , пленившая зрителей ещё на концерте как руководитель "мужского вокального ансамбля", сейчас, гордо вскинув голову с взлохмаченными белобрысыми кудрями и держась двумя пальчиками за брюки, отплясывает русского со всеми местными парнями. После русского - танго. Я хожу среди танцующих и просто разговаривающих... Мы возвращаемся ночью. Едем по чёрному блестящему шоссе. В крытом грузовике совсем темно. В раскрытую дверь видно, как за нами по шоссе несутся два ярких жёлтых глаза. Это Анатолий Богачук и его товарищ Виктор провожают нас до Иркутска на мотоциклах.
Дом крестьянина спит. Чтобы никого не разбудить, мы тихонько усаживаемся во дворе на брёвнах. Первое слово - гостям. Вместе с ними подробно разбираем каждый номер. У Анатолия в полумраке глаза кажутся совсем тёмными. Он плотный, коренастый, собранный. Всю жизнь на комсомольской и партийной работе. После армии приехал в Братск, и обком партии направил его в комсомольский палаточный городок. Трудно. Тысяча человек, а коллектива ещё настоящего нет. Много неразберихи. Но народ замечательный - это главное. Уже совсем поздно. Гости встают. Мы долго трясём им руки, а потом молча слушаем, как стихает тарахтенье мотоциклов. Всё равно никто не ложится. Мы вспоминаем палатки целинников, в которых жили в прошлогоднем Алтайском походе, и сегодняшний комсомольский город. За ними встают две многотысячные армии комсомольцев, шагающих рука об руку по сибирским краям.
Вот он какой, наш первый сибирский вечер!
Агитпоход начался.
Ссылки: