Елена Антонова: В ВОЛОГОДСКИЕ ЕДЕМ КРАЯ

...Каждый поход начинается с какого-нибудь особенно ярко запомнившегося события. Наш Вологодский агитпоход начался с двух рюкзаков с колбасой. Всё это выглядело так. Второй этаж общежития. За окнами засинивается вечер. В гостиной сидят усталые девчата и парни и с надеждой смотрят на телефон. Настроение у всех ниже среднего - пошёл уже третий день каникул, а до сих пор неизвестно, дадут ли деньги на поездку в Вологду или придётся ехать в Московскую область. Кто-то уныло напевает очень весёлую песенку. Валя Рыжова в десятый раз перелистывает прочитанную книгу. И вдруг - звонок. Трубка голосом нашего командора Юры Елизарова кричит: "Ура! Дали деньги! Я еду на вокзал за билетами! Сидите и ждите меня!" Появляется завхоз Юра Решетников , потрясая пачкой денег, кивает парням, и через полчаса они тащат из магазина два рюкзака колбасы, неисчислимое количество концентратов, банок сгущённого молока и прочей снеди. Всеми овладевает ликование, вокруг рюкзаков исполняется индейский танец, прерываемый вторым звонком командора. Он говорит, что взял билеты на поезд, уходящий в час ночи. Надо торопиться - уже девятый час вечера, надо ещё собраться и заехать домой. Не одна мама грустно качала головой, глядя, как её чадо запихивает в рюкзак свитер, тёплые носки и пару любимых книг. А чадо мурлыкало под нос песенку: "Едем мы, друзья..." и обещало не замерзнуть, писать письма, не прыгать на ходу с поезда и т.д. НАЧАЛО. И вот уже ночное московское метро, и у Ярославского вокзала стоит родная бригада - 26 человек, в ватных стёганках и штормовках, с лыжами в руках. И вот уже, мягко покачиваясь, бегут вагоны мимо уснувшей Москвы. А в купе всё никак не может уснуть весёлый и милый народ. Бегут мимо окон чёрные, заснеженные ели, неожиданно вынырнет сторожка путевого обходчика, а колёса стучат, радуются, уговаривают: "Всё хорошо, всё хорошо..." Поехали!

Каждый день встречаем мы под новым небом,

В новом колхозе, в новой дороге... Это слова песенки, которой мы начинали свой концерт. Забегая вперёд, надо сказать, что мы за 11 дней похода дали 11 концертов и прочитали 10 лекций о международном положении и искусственном спутнике Земли. Принимали нас везде очень радушно, просили приезжать ещё. Всего наши концерты посмотрели около трёх тысяч человек. Мы выступали в леспромхозах и колхозах, на лесозаводе и в самой Вологде. Вот один из дней нашей жизни, обыкновенный день похода, по которому можно представить себе все остальные дни. ДЕНЬ НАШЕЙ ЖИЗНИ. Вечером мы выступали перед лесорубами Митинского леспромхоза. После концерта на собрании бригады уточнили завтрашний маршрут, назначили дежурных, обсудили недостатки концерта. Сидят на полу двадцать шесть человек. Женя Сычевская , наш дирижёр, ругает ребят из мужского ансамбля за то, что опять переврали слова в аргентинской песне про скамеечку, а они, десять здоровых парней, смущённо отводят глаза. Мы устраиваемся на ночь в двух комнатах общежития лесорубов. Рано утром командор не своим со сна голосом зычно командует: "Подъём!" Самых больших любителей поспать раскачивают за руки и за ноги. Спешно укладываются все вещи в рюкзаки, кто-то уныло спрашивает, ни к кому в отдельности не обращаясь: "Кто видел мои зелёненькие носочки?" - и вдруг с радостным кличем извлекает их из-под собственного рюкзака, служившего подушкой. А на улице у крыльца умываются снегом те, кто уже упаковался. Завтракаем той самой колбасой, с которой начался поход, а у крыльца ждут уже заиндевелые лошади - сегодня у нас большой перегон в село Пундогу. Часть наших заядлых лыжников заскользила по сверкающему сахарному снегу, на сани погрузили рюкзаки, на них взгромоздились девчата, которые хотят прокатиться в розвальнях. В лесу тишина. Резво бегут лошади, мороз пощипывает щеки и нос, заставляя спрыгивать с саней и бежать следом, чтобы согреться. И вдруг неожиданно мы выкатываемся на равнину, залитую зимним, холодным и блещущим солнцем, а внизу под горой виднеются деревянные, крепко сколоченные дома Пундоги. В колхозном клубе нас встречают, дают нам комнату, которая немедленно заполняется рюкзаками, морозным воздухом и весёлым смехом. Девушки раздобывают утюги и начинают гладить концертные костюмы. Завхоз отправляется в столовую и заказывает обед на 26 человек, изумляя официанток огромным размером заказа... С улицы появляется запоздавшая Валя Рыжова: "Ребята, а какой тут клуб! Даже софиты есть! А акустика!" Жерар Черняев : "Для меня это не имеет значения. Вчера я плясал на такой маленькой сцене, что теперь могу плясать хоть на столе!"

После обеда Женя Сычевская муштрует хор - репетируем ещё раз. Через три часа она неожиданно улыбается и машет рукой: "Ну, хватит!"

А в клубе уже собирается народ. Как перед каждым концертом, вдруг странно обмякают ноги. Вот уже открывается занавес, и смутно различаешь в темноте первые три ряда зрителей, и звенит наша вступительная песенка...

Идёт концерт, а за кулисами толпятся исполнители следующих номеров и просто болельщики: "О господи! Опять Серёжка Мунтян забыл свои слова! Нет, ничего, вспомнил..." "Жерар! Снимай очки! Ты так и танцевать на сцену пойдёшь?" "Маринка, твой номер следующий! Да ты не бойся - там в зале много женщин; они от твоего рассказа плакать будут!" "Кто видел мои штаны для танца?" "Тише все! Командор, какую лекцию будем читать завтра?" "Ребята! Девочки! Строиться на заключительную песенку!"

А после концерта к нам за кулисы приходит заведующий клубом, долго благодарит нас и вручает письменный отзыв о концерте. С колхозной фермы нам приносят два ведра молока и котёл картошки с солёными рыжиками, зовут: "Приезжайте ещё!"

Снова гензас, а завтра новые дороги...

А ЧТО ДАЛЬШЕ?

Мы вернулись в Москву в последний день каникул, переполненные увиденным и пережитым, выстроились на последнюю линейку па вокзале, привлекая удивлённые взоры прохожих. Вы думаете - всё кончилось? Всё только начинается. Впереди - отчётный концерт перед факультетом, поездки родной бригадой по подмосковным лесам и новый поход, который уже пора начинать готовить - поход в Мурманскую область, к далёкому Баренцеву морю.

Журнал "Советская женщина", 1958

Ссылки: