Чапаев и Фурманов

Они были незаурядными организаторами и агитаторами, цементировавшими ряды красноармейцев, вселявшими в них дух боевой дисциплины, сознание справедливой борьбы за дело революции. Они были примером, на который равнялись все. Я позволю себе привести небольшой отрывок из воспоминаний начальника артиллерии Чапаевской дивизии. Ныне Герой Советского Союза генерал-полковник артиллерии Николай Михайлович Хлебников пишет: "8 сентября 1919 года, под Янайской, когда наши комиссары в ночном тяжелом бою остановили отступавших в беспорядке бойцов, повели их за собой в контратаку и тем спасли нас от поражения, я просил командира бригады С. В. Сокола представить к ордену Красного Знамени комиссаров-артиллеристов Завертяева и Пархоменко.

- Ты же знаешь, - ответил комбриг, - комиссаров не награждают. Быть впереди - их долг.

- А наш? - возразил я. - Мы тоже коммунисты, тоже должны быть впереди. И все-таки нас благодарят в приказах за отличия и награждают. Сокол только головой покачал:

- Припомни, - говорит, - хоть одного комиссара, который с орденом... Позже я не раз вспоминал этот разговор. Только в моем дивизионе за год сменилось шесть комиссаров. В бою за станицу Калмыковскую погиб в штыковой атаке Завертяев, под Гурьевом - Пряников, другие выбыли по ранению. Все они были замечательными товарищами, настоящими коммунистами, дрались с врагом геройски, но никто из них не был награжден. Даже Фурманов после всех тяжелых боев за Бугуруслан, Уфу и Уральск отбыл из дивизии на Туркестанский фронт без единой объявленной в приказе по армии или фронту благодарности. Комиссарам, как тогда говорили, полагалась одна привилегия: быть первым в атаке"5 .

Именно таким и был наш комиссар Дмитрий Андреевич Фурманов . Смело, решительно он проводил работу по сплочению партийной организации, политическому воспитанию бойцов, командиров. В те трудные годы, когда шли непрерывные бои, когда опыт партийно-политической работы только-только еще накапливался, Фурманов писал одному из бригадных комиссаров: "Товарищ! Я не буду тебя учить тому, что надо делать: работа сложна и разнообразна, всего не предусмотришь. Требую лишь следующего: 1. Точной исполнительности. 2. Напряженности в работе. 3. Спокойствия. 4. Предусмотрительности. Используй всех подчиненных тебе работников так, чтобы у них не было и минуты свободной. Вмени в обязанность комиссарам мелких частей не спать по деревням, а проверять и помогать местным Советам, беседовать с крестьянами и проч. О сделанном требуй систематических отчетов. Внуши и укажи им, как сохранить авторитет, ибо некоторые комиссары унижают свое звание несерьезностью и слабостью. Обращение комиссара с бойцами должно быть образцовым: спокойным, деловым, внимательным. Внушай к себе уважение даже обращением. Не позволяй никому оскорблять красноармейцев, тем более плеткой и кулаком: притягивай негодяев к суду. Не позволяй грабить, разъясни, как позорно это для Красной Армии... Нахальных грабителей тяни к суду, а с мародерами расправляйся еще короче: расстреливай на месте. Притягивай всемерно красноармейцев к библиотеке: хоть раз в неделю пусть почитают. Читай, объясняй сам, когда можешь, не смущайся тем, что мало слушателей... Отдельные эпизоды боевой жизни записывай. Раз в неделю посылай мне в двух экземплярах. Пусть будет кратко - зато свежо и интересно для газеты".

Человек высокой культуры, Дмитрий Андреевич Фурманов оказывал большое влияние и на Чапаева. Василий Иванович чутко и внимательно относился к его словам, советам. Пройдут годы, и бывший комиссар прославленной 25-й дивизии напишет книгу о начдиве. А тогда, в перерывах между жестокими боями с белогвардейцами, мятежниками, контрреволюционерами, комиссар оставлял в дневнике короткие фронтовые записи: "Его просто зовут Чапай. Это слово наводит ужас на белую гвардию. Там, где, заслышит она о его приближении, подымается сумятица и паника... Казаки в ужасе разбегаются, ибо не было, кажется, ни одного случая, когда Чапай был побит".

Ссылки: