Военные потребовали повысить скорость истребителей до 450 км/час, 1933 г

Военные же в конце 1933 года категорически потребовали в ближайшем будущем повысить скорость истребителей до 450 километров в час. Когда конструкторские бюро и заводы авиапромышленности получили это требование, в Управлении ВВС зазвонили телефоны: уж не машинистка ли там напутала, не стукнула ли по четверке вместо тройки? Но Управление стояло на своем. Четыреста пятьдесят! Есть сведения, что наиболее вероятный противник уже приступил к решению этой задачи. Спор пришлось вынести на расширенное совместное совещание представителей Наркомвоенмора и Наркомтяжпрома, куда входило тогда Главное управление авиационной промышленности . Вели совещание, сидя рядом, наркомы К.Н.Ворошилов и Г.К.Орджоникидзе. На стенах зала "промышленники" заранее развесили большие красочные плакаты для подтверждения своих соображений - таблицы и графики мощностей, тяг, сопротивлений и пр., чтобы они всем отовсюду были хорошо видны. Чтобы при объективном отношении к делу каждый мог убедиться, что защищаются здесь не чьи-то ведомственные интересы, что вопрос - в науке. Военные плакатов с собой не привезли. Только на столе перед начальником вооружений РККА М.Н. Тухачевским лежала толстая синяя папка. Первыми выступили докладчики от промышленности. Их доказательства свелись к сравнению так называемых потребных и располагаемых мощностей моторов. Графики были вычерчены для всех типов истребителей, для разных высот полета, в одних и тех же координатах - скорость - мощность.

На малых скоростях моторы оказывались достаточно сильными, даже с избытком: кривая располагаемых мощностей лежала выше кривой потребных. Чем меньше требовалась скорость, тем больше был запас мощности. С ростом скорости мощность требовалась все большая, нижняя кривая, поднимаясь, приближалась к верхней, затем они пересекались. За точкой пересечения лежала, очевидно, область недостижимого. Причем, надо заметить, запас мощности - не роскошь для истребителя. Избыток мощности бывает нужен, чтобы догнать противника или уйти от него, совершить маневр. Это было построено по результатам теоретических исследований, испытаний в аэродинамических трубах, сотен, если не тысяч, полетов, а также гонок моторов на земле, в испытательных боксах. Учитывались, по статистике, и возможные при расчетах ошибки: зоны таких предусмотренных ошибок были оттенены бледной штриховкой около кривых, выше и ниже каждой (можно ведь ошибиться в ту и другую сторону - из - за неточности измерений и расчетов завысить или занизить результат). Со всей наглядностью было показано, что существующие мощности могут одолеть 350 километров в час, а выше - абсолютная химера, если, конечно, не рассчитывать на мотор, которого пока нет и не предвидится. Кончили выступать представители Глававиапрома. Что им можно было возразить? Военные молчали. Тухачевский, склонившись к синей папке, что-то отмечал в ней карандашом. Орджоникидзе насторожился: для чего тогда совещание собрали, людей от дел оторвали, если все ясно и сказать больше нечего?

- Товарищ Тухачевский, вам слово! Тухачевский поднялся, но так неохотно, словно через силу.

- Да, теперь мы наконец все поняли, спасибо. Кривые пересекаются? Но поймите и нас: видите ли, машина-то такая уже построена! Почти такая. И уже летает. Четыреста двадцать километров в час - вот отчет об ее испытаниях в нашем НИИ! И он передал синюю папку Орджоникидзе.

- А вот сидит, просим любить и жаловать, конструктор самолета - комбриг Бартини Роберт Людовигович!

Эффект был сильный, умел Тухачевский провести "военную игру". Орджоникидзе, найдя в папке дважды обведенную красным карандашом Тухачевского цифру 420, сказал сердито:

- Кончен разговор! Записываем решение: принять требование товарищей военных!

Ссылки: