Бардин И.П. на металлургических заводах Юга России

Бардин сидел у своего учителя со смешанным чувством удовлетворения, что снова в родной alma mater, и настроением игрока, спустившего все, что имел. За окном завывал ветер. На столе стоял давно остывший чай. А "американец", опустив голову, рассказывал о том, что ему пришлось увидеть и перенести за океаном.

- Да, нехорошо с вами получилось. Нехорошо!- вздыхал старик.- А я, знаете, думал, что вы, Иван Павлович, вернетесь в Россию в другом виде. Ну, как бы это сказать, более уверенным в себе инженером, что ли? Бардин молчал. Позднее, работая уже инженером на металлургических заводах в России, он не раз вспоминал этот разговор. И уже иначе оценивал свою заокеанскую поездку. Верно, что Америка не приняла его как инженера. Верно, что он испытал на собственной шкуре беззастенчивую эксплуатацию рабочего люда. Верно, что эта страна была и осталась миром, где почти все измеряется только на доллары. Но было и другое. То, что накапливалось малыми долями, оседало в голове инженера и человека, привыкшего ко всему относиться внимательно, даже скрупулезно, всему учиться. Посещая в свободное время металлургические заводы близ Чикаго и Нью-Йорка, Иван Павлович вынес оттуда много наблюдений, которые оказались весьма полезными позднее. Очень хорошей школой организации производства была его работа на металлургическим гиганте "Гэри". Все это принесло недурную пользу позднее. А пока? Пока надо было снова думать о том, где работать. Бардина тянуло производство. Это было необоримое! С письмом Василия Петровича он поехал на Юзовский металлургический завод . Один из крупнейших в России, этот завод принадлежал иностранцам. Здесь было два директора, русский и английский. Юридически главой считался русский директор, но фактическими хозяевами на заводе были англичане. И. П. Бардин получил назначение конструктором в прокатную группу. Это было еще далеко не то, о чем мечтал молодой металлург (доменное дело тянуло к себе!), но это была уже инженерная работа. Если вспомнить слова Гёте, который говорил, что в жизни сознательного человека имеется три периода: учение, затем путешествие и, наконец, творчество,- то Бардин стоял на пороге главного, третьего периода своей жизни - того, который составляет смысл существования, для которого мы живем, учимся. И в этот поистине переломный период, когда определяется, будет ли инженер творцом или же только исполнителем, Иван Павлович встретил еще одного человека, которого он потом с гордостью называл своим учителем. Это был Михаил Константинович Курако . Вместе с Курако Иван Павлович мечтал о металлургии будущего. "Мы рисовали себе необычайные заводы на русской земле,- вспоминает он.- Взволнованная, разгоряченная фантазия уносила нас в сказочную страну технических чудес, где все механизировано, где процесс у домен точен как часы, а люди у горнов могут не бояться никаких неожиданностей". Так мечта молодого инженера, обгоняя действительность, побуждала его стремиться вперед, по пути к техническому прогрессу.

Ссылки: