Чета Линно

У Беклемишевых близких знакомых было мало. И переписки они почти ни с кем не вели. Чем больше писем в чужих руках, тем хуже. Кого-нибудь арестуют или только обыск сделают и попадает письмо знакомых в руки исследователей чужих душ и пришивается оно до поры до времени к делу. А там, может быть, и найдётся ему применение. Как раз в группе "заговорщиков" не хватает одного человека. Или за Полярным кругом требуется инженер как раз такой специальности...

Но всё же совсем без знакомых обойтись невозможно. Человек - животное социальное и ищет общества себе подобных. Желательно, конечно, чтобы с этими "себе подобными" можно было говорить откровенно, не прибегая к мимикрии.

Беклемишевы были знакомы домами с семьёй Дьяченко . Яков Яковлевич был инженером, одно время даже начальником Глеба. Жена его была курсисткой-медичкой, но, выйдя замуж, институт бросила. Были у них славные дети, сын и дочь. Поддерживалось старое знакомство с профессором Белингом и его женой Адей . Зорины из Киева уехали. Потом Зорин был арестован, выпущен, но вернуться в Киев разрешения сначала не имел.

С семьёй Руденко Беклемишевы короче познакомились в санатории авиафлота в Ялте. Глеб немного знал Руденко по Институту, жена его служила врачом, была у них девочка-подросток. Руденко оказался большой ловчила, даже на советский масштаб. У него была особая способность сходиться с начальством, даже быть с ним запанибрата. Впрочем это бывало не столько на службе, сколько на курортах, санаториях и домах отдыха. Прошло две недели, смотришь, Руденко уже с директором на ты и вино с ним пьёт.

Однако ловчение не всегда оборачивалось ему на пользу. По Институту он имел двухмесячный отпуск. Первый месяц он проводил в том году в санатории в Кисловодске, а второй месяц решил провести с женой в Крыму в Алупке. Жена - врач, работает в больнице, и ей летом никак отпуска не дают. Руденко решил всех перехитрить. Уговорил директора санатория послать жене Руденко телеграмму, что он, Руденко, при смерти, и чтобы она немедленно приезжала.

За два дня до отправки телеграммы Руденко вручил письмо на имя жены курортнику, едущему из Кисловодска в Киев. В письме он объяснял, что жив и здоров и чтобы жена, получив отпуск в больнице, ехала бы не в Кисловодск, а в Алупку. Курортник, по приезде в Киев, должен был позвонить жене Руденко.

Телефон в квартире Руденко, на беду, оказался испорченным и курортник явился с письмом на другой день, когда жена Руденко уже успела выехать в Кисловодск, а письмо попало в руки тётушки, охранявшей квартиру. И то оно попало к ней не сразу, потому что доберман-пинчер первый выхватил письмо из рук и разорвал его на куски. Тётушка куски сложила и послала телеграмму вдогонку племянницы в поезд номер такой-то.

На какой-то станции, не то Знаменке, не то Користовке, в вагон вошёл станционный энкаведист и спросил:

- Есть тут Руденко?

- Есть.

- Выходите.

Пока Руденко пошла на телеграф, да прочла телеграмму, возвращавшую её в Киев, поезд уже тронулся. Она на ходу выскакивала с вещами из вагона, упала и разбила колено. В Алупку она уже не поехала.

С семейством Руденок у Беклемишевых знакомство не наладилось. Вскоре Руденко развёлся с женой. Дочка осталась при матери, которая вышла второй раз замуж. Руденко же был позже, в 1938 году, арестован и исчез бесследно.

Зато у Беклемишевых возникло знакомство и даже дружба с Линно. Сначала Глеб познакомился с Эльзой Ивановной Линно , которая преподавала немецкий язык в рабочем Институте . Оказалось, что семейство Линно живёт недалеко от Беклемишевых. Она познакомила их со своим мужем, Адольфом Карловичем , преподававшим немецкий язык в Университете .

В советской среде Линно оказались белыми воронами. Оба они были уроженцами Риги . Она была по происхождению датчанка, он - швед. Она крупная, круглолицая с серо-голубыми глазами, он высокий, с тёмными усами и с эспаньолкой.

Если бы его нарядить в испанский костим, он походил бы на один из портретов Веласкеса. Оба были образованными и корректными людьми. Жили они в полуподвальном этаже известного в Киеве дома Городецкого . Этот дом упоминает в одной из своих повестей Константин Паустовский. Дом этот стоит на обрыве над бывшим Соловцовским, теперь имени Ленина, театром . Дом бросается в глаза, потому что он украшен скульптурой: головы носорогов, слонов, змеи, орёл. Бывший владелец и строитель его, архитектор Городецкий , охотился в Африке и потом написал книгу о своих африканских охотничьих приключениях.

Фото: Дом с химерами, архитектор - Владислав Городецкий

Книга эта была издана в количестве 200 экземпляров и в продажу не поступила. Один из экземпляров Городецкий подарил Владимиру Викторовичу Вакару . Книга была иллюстрирована собственноручно Городецким. Потом рисунки и виньетки (носороги, слоны, змеи) были использованы Городецким для украшения дома.

Линно были чрезвычайно дружной парой. Можно было только радоваться глядя на них. У них была небольшая собачка фокс-терьер. Беклемишевы и Линно часто гуляли со своими собаками по Днепровским склонам, на Аскольдовой Могиле , в Мариинском парке и в Царском саду. Ездили вместе и в Крым, но без собак. Адольф Карлович был фотографом-любителем, но знал это дело в совершенстве. Одного Глеб не мог понять, как могли Линно остаться в Советском Союзе и взять советские паспорта. Ведь они могли в своё время репатриироваться в Латвию. Последующие годы показали, что Глеб был прав, ибо судьба их сложилась трагично .

Ссылки: