 |
Беклемишев А.П.: Среди богемы
Глеб вернулся в город. В гимназии ему оставался ещё один год - восьмой класс. Материально он зависел только от Виктора Модестовича. Другой дядя прекратил выдавать ему свою помощь - двенадцать с полтиной в месяц ещё год тому назад. Случилось это так: Василий Модестович приехал в Киев, остановился в гостинице и передал Глебу, чтобы он пришёл в гостиницу представиться ему и Елизавете Сергеевне . Глеб был у них в Умани только один раз, когда учился во втором классе. Порядок в доме ему крайне не понравился. Елизавета Сергеевна за какое то мелкое ослушание ударила по лицу своего старшего сына при Глебе.
В назначенный день приёма в гостинице у дяди Глеб собрался ехать на лодке с компанией по Днепру. Представление дяде с тётей ему отнюдь не улыбалось и он в гостиницу не явился. Тогда же в наказание он и был лишён денежной субсидии.
Теперь с переходом в восьмой класс было решено, что жить больше у Ольги Петровны Глеб не может, так как Анатолию Викторовичу , как врачу, нужен кабинет для приёма больных. Судьба Глеба была решена Виктором Модестовичем: Глеб будет жить на Лютеранской улице у профессора Великого , знакомого Виктора Модестовича, у которого была свободная комната в мезонине, а ходить обедать будет к самому Виктору Модестовичу на Круглую Университетскую улицу.
У самого Глеба был другой план. Его другая сестра, Надежда Петровна , выходила в этом году замуж за тогда кончавшего Университет Александра Ивановича Балашова и у них в квартире была свободная комната, которую и мог занять Глеб. По этому поводу между Глебом и Виктором Модестовичем произошёл разговор. Позиция дяди была ясна - он даёт Глебу деньги на жизнь, следовательно он и определяет, как ему жить. Он должен быть поставлен под контроль профессора Великого и его собственный.
Глеб находил себя достаточно взрослым, чтобы решать вопрос, где ему жить. Его привлекала свободная жизнь у Балашовых, жизнь богемы свободных художников, установленная Надеждой Петровной. Перспективы обедать каждый день у Виктора Модестовича, довольно раздражительного, с необходимостью наблюдать огорчённо-недовольное лицо Анны Эразмовны, никак не улыбалась Глебу. На замечание Виктора Модестовича в категорической форме:
- Ты будешь жить у профессора Великого?, он отвечал так же определённо:
- Я полагаю, что я буду жить у Нади.
Надо сказать, что Надежда Петровна, как непочтительная племянница, не пользовалась никаким респектом в семье Виктора Модестовича.
- Ты, конечно, можешь жить, как хочешь и где хочешь, но тогда ты не можешь рассчитывать на мою помощь.
На этом и расстались. Глеб переехал к Надежде Петровне и тем самым сжёг за собой корабли. Балашов и Надежда Петровна были сами бедны, как церковные мыши. Глеб должен был не только сам учиться, но и раздобыть себе уроки математики. С этой целью он навестил своих бывших учителей и, по мере того, как у них в младших классах появлялись двоечники, они рекомендовали Глеба в качестве репетитора. Уроки гимназиста, понятно, оплачивались дёшево. Он начал с полтинника в час, но уже два урока давали ему возможность существовать. Бюджет его был очень скромен.
В богеме Балашовых ему было весело. Надежда Петровна то лепила, то писала красками, то выжигала шкатулки или точёные из липы вещи тульских кустарей, которые кустари продавали прямо на улице. В свободное время рисовал при ней и Глеб. Иногда по-прежнему устраивались вечеринки. Собирались студенты, курсистки, художники, молодые врачи. Если и бывала какая-нибудь программа, то она вся шла за счёт самодеятельности. И пели, и декламировали. Надежда Петровна украшала виньеткой программу, вывешенную на стене.
В программе значилось, что в антрактах играет балалаечный ансамбль "зашкапников". Дверь в соседнюю квартиру была заставлена шкафом. За дверью жили студенты-политехники и один студент университета. Они обычно играли на гитаре, на мандолине и балалайке и пели. Однажды шкаф был отодвинут, и две компании объединились. Это объединение имело и другие последствия: две сестры-сибирячки вышли замуж за студентов-политехников "зашкапников", Лиза - за Костю Кирияцкого, а старшая - Нина - за Сашу Раткова.
Год пролетел удивительно быстро. Гимназическая куртка Глеба износилась. Шить новый гимназический костюм не имело смысла. Носить его осталось бы два-три месяца. Поэтому Глеб заказал студенческую куртку, но украсил её гимназическими белыми кантами и петлицами. Так и ходил весной, выломав на фуражке из герба цифру четыре.
Фото: Надежда Петровна и Александр Иванович Балашовы
Подошли экзамены на аттестат зрелости. Между экзаменами готовиться уже было поздно. Свободные дни проводились или в товарищеской пирушке, или на Днепре, на лодке. Тут Глебу не повезло, его арестовали. Случилось это так: Глеб шёл по улице в своей новой тужурке с гимназическими кантами, когда встретил на Владимирской улице надзирателя Первой гимназии . Он шёл в плаще-накидке, в форменной фуражке, имел козлиную бородку.
- Ваш гимназический билет, - остановил он Глеба.
- Какой билет? Я не гимназист.
Надзиратель кликнул городового, и Глеба повели в Лыбедской участок. Там от него потребовали удостоверения личности.
- У меня его с собой нет.
- Тогда придётся вас задержать до выяснения личности...
А у Глеба завтра экзамен, который нельзя пропустить.
- Ладно, вот мой билет.
- Ага, - вскричал надзиратель, - я знал, что это гимназист...
Глеб молчал. Эх, повстречать бы тебя на тёмной улице, думал он.
О задержании гимназиста, одетого не по форме, пришла бумага в гимназию, но последствий она не имела, Глеб сдавал последние экзамены.
Вот он и расстался с гимназией. В руках аттестат, но тут выясняется трагическое обстоятельство - у него нет документа о звании. Хлопоты требуют времени, а приём прошений в Политехнический Институт , в который надо держать конкурсные экзамены, заканчивается рано. В университет можно подавать прошения до осени.
Глеб не знает, что делать: поступать в Университет или может быть отбыть воинскую повинность вольноопределяющимся. Но последнее означает дисциплину, муштру. Тут он встречает инженера Янушевского.
- Не хотите ли провести с нами лето? - спрашивает Павел Степанович .
- Конечно хочу, - говорит Глеб.
Оказывается, и Надя приглашена ехать с Янушевскими. Они наняли на лето дом в имении Юлия Александровича Кистяковского "Великий Бyкрин" верстах в двух от Днепра ниже пристани Ходорово .
Пароход шлёпает лопастями по жёлтой днепровской воде. Матрос на носу парохода меряет глубину. "Полнамётка", - кричит он. Дышится легко, впереди целое лето. Янушевские уже в Букрине .
Глеб идёт налегке пешком от Ходорова до Букрина. Компания здесь почти та же, что была и в Шелеховской Слободке. Прибавились Надя и Глеб. Они живут в отдельной хате, сейчас же за оградой усадьбы. Надя по утрам ходит в усадьбу с кувшином за водой.
Павел Степанович, приезжающий на субботу и воскресенье, завидя её, кричит: - "С кувшином охтенка спешит!"**. Так за ней и утвердилась кличка "Охтенка", с ударением на среднем слоге. Александр Иванович Балашов тоже приезжает на субботу и воскресенье.
Белинг преподаёт на Высших Женских Курсах . Он придумал Глебу занятие: рисовать большие таблицы по зоологии для Курсов, по два рубля за таблицу. Во всём нужен опыт, первую таблицу Глеб рисовал три дня, потом он мог нарисовать две таблицы в день.
Больше всего Глеб любил вечера. После ужина он играет в шахматы с вечным студентом Карагачевым. Или все идут гулять. Безлунная ночь. На холме машут крыльями ветряные мельницы. Они напоминают собой враждебных великанов. Недаром с ними сражался Дон Кихот Ламанчский. В доме было пианино. Иногда в такой вечер Белинг садился за пианино, Павел Степанович брал альт, а Карагичев пел: Между небом и землёй песня раздаётся, Над подруженькой своей жаворонок вьётся...
Глебу всё нравилось у Янушевских, и взрослые, и дети. Ему казалось только, что студент Карагичев здесь как-то не ко двору, он был резонёром, лодырем и циником. Однажды он рассказывал, что к нему в комнату повадился ходить чужой кот. Он, якобы, поймал его в мешок и колол через мешок студенческой шпагой. Нет, он Глебу положительно не нравился.
Устраивались прогулки и днём. В одну из прогулок дети попали в трясину. Глеб прыгнул за ними и вытащил Валю, приехавшую погостить из Киева, за ней Люду с двумя косичками и носиком пуговкой и при этом сам погрузился по колена.
Ссылки: