Рассказ инженера Зорина об его тюремном опыте**

После того, как инженера Зорина выпустили из тюрьмы, он устроился на службу в Кременчуге . Только через несколько лет с него сняли запрет жить в Киеве. Об этом хлопотала его прежняя служба, где он работал до перехода на Брянский завод . Комнаты у него не было, поэтому первые месяцы он жил в комнате у сестры, а жена его - у Беклемишевых .

Вот что он рассказал о своём одиннадцатимесячном пребывании в тюрьме.

- Вы уже знаете, как я туда попал. Всё из-за этого фальшивого штампа для приёмки стали инспектором НКПС.

Я, конечно, к этому штампу никакого отношения не имел, но когда мастера, изготовившего штамп, прижали в ГПУ, требуя от него соучастников, он дал и мою фамилию в числе двенадцати мнимых "соучастников". Меня допрашивали по ночам, всё требовали, чтобы я подписал "сознание". Я упёрся. Меня, правда, не били, но в холодный карцер сажали. В конце концов, они отказались от надежды, что я подпишу "сознание", и перевели меня из одиночной камеры в камеру с коллегой по несчастью, а также водили меня в тюремную мастерскую, где я с другими заключёнными занимался жестянницкой работой.

Мой сосед по камере рассказал мне свою, не совсем обычную, историю. Был он жителем Ленинграда. В политику никогда не вмешивался. Все его злоключения произошли из-за его привычки снимать на улице шляпу.

Он работал бухгалтером и имел обыкновение гулять по улицам Петрограда, в котором он родился и вырос. В те революционные времена, когда прошли "десять дней, которые потрясли мир", левые эсэры шли рука об руку с большевиками. Но потом левые эсэры чего-то не поделили с большевиками и устроили уличную, довольно жидкую, демонстрацию. Ленин с соратниками послали чекистов забрать вчерашних приятелей в тюрьму. Их хватали и без церемоний бросали в грузовики.

Бухгалтер Дебетов шёл, на свою беду, по улице, на которой хватали левых эс-эров. Он не очень хорошо понимал, что происходит на его глазах, к тому же он снял шляпу, подставляя свою голову ветерку с Финского залива. Его схватили за компанию, бросили в грузовик, и скоро он очутился в подвале. Переночевав на полу, он попал к следователю.

- С какого года состоите в партии левых эсэров?

- Не состою и никогда не состоял.

- Тогда какого чёрта вы приняли участие в демонстрации?

- Я в демонстрации не участвовал. Я проходил по улице.

- Вы маленького из себя не стройте. С кем из левых эс-эров знакомы?

- Ни с кем.

- Но вы сняли шляпу, с кем-то из них здоровались.

- И не думал. Я вообще так себе снимаю шляпу. Привычку такую имею.

На этот раз бухгалтера Дебетова освободили, но на Дебетова было заведено "дело" и в деле отмечен его арест. Прошло лет пять, и Дебетов почти забыл о неприятном приключении. В осенний день он пошёл гулять в Летний сад. В саду было пустынно. Ковёр жёлтых и красных листьев устилал дорожки. Только вдали на скамейке сидела одинокая фигура в чёрном пальто.

Дебетов уже почти поравнялся со скамейкой, на которой сидел неизвестный, и, сняв шляпу, подставил поредевшую шевелюру ветру, когда, как из-под земли, появилось несколько молодцов. Двое схватили незнакомца, сидевшего на скамейке, а двое других взяли под руки Дебетова.

Дебетов опять очутился в подвале. Разговор со следователем на этот раз был серьёзнее. Перед следователем лежало старое "дело" гражданина Дебетова.

- Ну, выкладывайте всё начистоту. Только откровенностью вы можете смягчить свою участь. Кто послал вас для связи с Мокрым?

Из вопросов выяснилась вся картина. Незнакомец перешёл нелегально советско-финскую границу. В Летнем саду у него была "явка". Дебетов обвинялся в том, что явился на "явку".

-Да я просто гулял.

- А раскланивались вы с кем, с деревом?

- Да у меня привычка снимать шляпу.

- Ничего себе привычка! Один раз поверили, другой раз не поверим.

Теперь Дебетов засел всерьёз и надолго. С ним сидели все значительные партийные "киты", известные меньшевики и не менее известные правые эс-эры. Он среди них был белой вороной, неопытным младенцем. Сидели они долго, некоторые по два года, другие дольше. Наконец старый меньшевик, друг Мартова, не выдержал и написал через начальника тюрьмы письмо в "Правду".

Писал он о том, что пробыв двадцать лет социал-демократом меньшевиком, он убедился в том, что только коммунистическая партия большевиков действительно защищает интересы пролетариата, а меньшевики скатились в контрреволюционное болото. Посему он с ними порывает и осуждает свою прошлую деятельность.

Письмо напечатали, а через две недели старого меньшевика выпустили. Прошёл ещё месяц, и в газете "Правда" появилось письмо старого эс-эра, работавшего в своё время с Борисом Савинковым . Он тоже "порывал" с контрреволюционной партией эс-эров. Его тоже выпустили. После этого письма "раскаявшихся" эс-эров и меньшевиков стали появляться в "Правде" пачками. В камере остались только один эс-эр и Де6етов. Эс-эр долго крепился, но однажды утром подошёл к Дебетову и сказал:

- Всю ночь думал. Нет выхода. Давайте покаемся и отречёмся. Будь они прокляты.

- Вам-то хорошо. Вам есть от чего отрекаться. А мне-то каково? Я ведь ни в какой партии не был. Мне и отрекаться не от чего.

- Всё равно отрекитесь. Выдумайте себе прошлое и отрекитесь от него. Что вы будете корчить из себя этакую Жанну Д'Арк. За что вам тут гибнуть?

- Да я не знаю, что писать.

- Я вам сочиню.

Были составлены два письма. Во втором письме Дебетов, член партии социал-демократов, фракции меньшевиков, с 1914 года, порывал и отрекался и признавал за одной только коммунистической партией право вести пролетариат и всё человечество к светлому будущему...

Письмо возымело действие - Дебетова выпустили.

Прошло ещё два с половиной года. В "Правде" появилась статья: старый меньшевик, который первым написал покаянное письмо, оказался обманщиком, двурушником. Он покаялся, но не чистосердечно. И вслед за статьёй к старому меньшевику пришли ночью гости и "ввергли его в узилище". Вслед за старым меньшевиком двурушниками оказались и все другие меньшевики и эс-эры, авторы покаянных писем. Арест пошёл за арестом. Дебетов приготовил свёрток, куда положил полотенце, рубашку, мыло... Его не заставили долго ждать. Следователь на этот раз встретил его руганью.

- Обмануть партию захотел, туды-сюды... Меньшевистский яд прикрыл словами раскаяния, а на самом деле...

- Я действительно обманул, но не было другого способа освободиться. Я никогда ни в какой партии не был.

- А это чьё письмо? А это чья подпись? Нечего морочить нам голову.

Дебетов застрял в тюрьме. Здесь он встретил инженера Зорина и рассказал ему свою историю. Всё зло было в шляпе, которую он снимал не у места...

- Ну, а как же ваше дело? - спросил Зорина Глеб.

- Вот, выпустили и даже в Киеве жить разрешили и паспорт выдали. По виду обыкновенный паспорт, и вы в нём ничего не заметите. А чин милиции только взглянет и сейчас определит, что в паспорте есть дефект. Какая-то такая незаметная отметка.

Ссылки: