Оглавление

Форум

Библиотека

 

 

 

 

 

Астахов П.П. начинает анализировать свое положение

Когда процесс интеллектуального развития идет естественным путем и подталкивается интересом и желаниями самого человека, результаты говорят сами за себя, и успех не заставит себя ждать. Если же в развитии отсутствует личный интерес и процесс проходит без участия этих факторов, оно останавливается и замирает. Наше пребывание в лагерях Восточного министерства объяснялось не стремлениями и интересом к учебным дисциплинам, к их познанию, а использованием лагеря как убежища от смерти в шталаге. Поэтому и не сработал этот процесс развития, поэтому так трудно разрешались вопросы, требующие анализа и обобщений.

- Я не знаю ответа; я действительно не могу ответить на этот вопрос.

- В таком случае нам говорить не о чем. Он взял обе папки и спрятал их в стол. Затем развернул лежащую на столе газету, устроился поудобнее в кресле и продолжил чтение. Я остался наедине со своими мыслями и вопросами. Кажется, что ответ напрашивался сам собой. Заниматься с нами должны были, естественно, русские, чтобы лучше понимать друг друга. А русские эмигранты там были по той причине, что Россия была их Родиной, где они потеряли все свои человеческие и гражданские ценности и хотели возвратить их и обрести свое исконное гражданство. Это был простой человеческий ответ - без политических, идеологических обоснований, не раскрывающий замысла организаторов Восточного министерства и государственной политики Германии в целом, и поэтому не удовлетворяющий моего собеседника. А другого ответа, при всех своих потугах, я отыскать не мог - мозгам нужен был толчок, чтобы двинуть их в нужную сторону. Минуты совершали свой бег, а мы обдумывали каждый свое. Вопрос "почему" неотступно преследовал меня, однако все было тщетно. Я беспомощно ерзал на стуле. Иногда я переводил взгляд на человека в пенсне, и тогда мне казалось, что мрачнеет его лицо, осуждающее мое молчание. Прошла уже большая часть ночи. Пора было возвращаться в камеру. Начальник вызвал дежурного, я вернулся в одиночку. Сознание продолжало работать над разрешением этого же вопроса. Давно прошел сон. Я понимал, что скоро "подъем" и нужно уснуть. Но я продолжал лежать с открытыми глазами и все думал, думал. Внимание сосредотачивалось над словами "белые эмигранты", я разбирал их с самых различных сторон. Они являлись первоосновой, с них нужно попытаться разгадать загадку. Но как? Я стал жонглировать словами, стараясь вникнуть в суть произносимых понятий. Слова "русский", "русское" связано с государственным "Россия". "Советский", "советское" - с Советским Союзом. "Немецкое" - с Германией. "Английское" - с Англией. И так далее. Все эти понятия имеют единый корень и образование. Все народы имеют свои государственные структуры, свой аппарат управления, свою политическую надстройку, политику, идеологию? К примеру, у нас в Советском Союзе вся государственная политика осуществляется одной единственно легальной партией коммунистов - ВКП(б). В Германии таковой была НСДАП, там у власти находились нацисты. В Англии несколько партий - консервативная, лейбористская, либеральная, коммунистическая. В США - республиканцы, демократы, коммунисты. Каждая партия имеет свою программу, старается заполучить большинство за счет своих представителей в органах управления и власти. В Советском Союзе коммунисты признавали и признают сегодня равенство всех наций, проводя интернациональную политику. Национал-социализм в Германии проповедовал нацизм - превосходство арийской расы над остальными нациями. Коммунистическая партия конечной целью программы ставила построение коммунизма во всем мире. Национал- социализм стремился овладеть жизненным пространством и приоритетом в мире Великой Германии. Америка проводит свою государственную политику за сферы влияния в мире? И так повсюду и везде. Стоп! Я, кажется, нашел конец нити. Попробую потянуть за нее. Что, если рассмотреть Восточное министерство Германии и лагерь Вустрау с этих же сторон? Особый лагерь Восточного министерства в Вустрау по идее своей задумывался, как проводник нацистской идеологии на Востоке. Поэтому по замыслу лагерь должен был осуществлять эту политику. Для этого всем, проживающим на оккупированной территории Советского Союза, необходимо было внушить смысл задуманного. А как практически осуществить поставленные цели? Нужно найти способных для такой работы людей, ознакомить их с основными положениями переустройства жизни в оккупированных восточных районах и с их помощью начать практические преобразования. Да, как будто этот вывод соответствует тому, что делали немцы в годы войны в Вустрау. Поэтому и организовывались лагеря по национальным признакам. Каждой нации предоставлялась возможность самостоятельно определиться с помощью своих преподавателей-наставников, способных на своем языке разъяснить идеологические основы немецкой политики. И лагерь Вустрау, где сосредотачивались все освобожденные из военнопленных лагерей, был также организован по национальному принципу. Отдельно по блокам размещали русских, украинцев, белорусов, кавказцев. Так же и по тем же признакам отправляли и на работу на Восток. А чтобы не произошли нежелательные перекосы разработанной политики, немцы осуществляли постоянное руководство и контроль за работниками Восточного министерства. Ну, кажется, я правильно разобрался в сути политического ответа на вопрос полковника Коршунова, почему русским военнопленным были нужны русские преподаватели? Мой анализ основывался на объективных данных, поэтому и ответ должен быть правильным. Но это был ответ лишь на первую половину вопроса. Нужно ответить и на вторую. Она касалась белой эмиграции. Я уже называл в "Записках" фамилии Редлиха , Брунста , Поремского , оказавшихся на Западе после революции 1917 года в России. Об их принадлежности к НТС [ 33 ] , основанному белой эмиграцией в Европе, я узнал позднее уже из советских источников информации. О существовании самого Союза я слышал в Германии, но четкого и ясного представления о нем не имел. Вроде бы, главной его задачей была борьба с коммунизмом и коммунистическим режимом Советского Союза. Это-то особенно и интересовало органы Государственной безопасности в Москве. Каждый год Лубянка прибавляла к уже имеющимся сведениям новые, и НТС приобретал все более четкие контуры в своей антисоветской направленности. Возможно, новый пересмотр имеет в виду нашу принадлежность к НТС? Но меня с НТС ничто не связывало, а о принадлежности к Союзу Иванова или Круповича я ничего не знал. Новый виток следствия, поставивший своей целью связать нас с антисоветской организацией, сменил бы все характеристики первого следственного дела с одной единственной целью утяжелить вину, по-иному взглянуть на организацию побега в Швейцарию, навязать сотрудничество с американской разведкой, обвинения в шпионаже. Однако все эти новые версии я воспринимал как искусственно выдуманный бред следственного аппарата, не имеющего к нам никакого отношения. Абсурд какой-то! Главным достижением прошедшей ночи и многочасового умственного напряжения был ответ на вопрос начальника управления. Меня распирала гордость за совершенное. Теперь я действительно могу ответить на много других вопросов, связанных с этой темой. Как же прав был полковник, когда говорил, что ответ на этот вопрос заставит отвечать и на другие. На ум явились крылатые слова: "Да здравствует разум, да скроется тьма!" Я только сейчас понял силу анализа и ощутил прятавшийся доселе секрет самого процесса мышления. Теперь я твердо стал на ноги, научился размышлять и мыслить, передо мной открывался новый духовный мир человеческого бытия! Команда "подъем" подбросила меня на ноги от восторга от только что обретенных открытий. Я постучал в кормушку и вскоре увидел дежурного вертухая.

- Передайте, пожалуйста, начальнику управления, что заключенный Астахов хочет видеть его - у меня есть показания для следствия. После отбоя за мной пришли. И вот я снова в его кабинете, переполненный открытиями прошедшей ночи. Я пришел сюда, испытывая чувства победителя, и хотел, как можно скорее объявить о своем триумфе.

- У Вас ко мне разговор? Слушаю. - доброжелательно спросил полковник.

- Да, и очень важный! Вчера после разговора с Вами я не мог сомкнуть глаз, все обдумывал Ваш вопрос. Полковник внимательно слушал, но по выражению лица я не мог определить, как он воспринимает сказанное - верит ли? Мои слова звучали, должно быть, убедительно. В них не было фальши. Я продолжал.

- Ваш вопрос застал меня врасплох. Но сегодня я, кажется, знаю ответ. Белая русская эмиграция была выбрана немцами для работы с советскими военнопленными по исторически сложившимся причинам. Они покинули Россию из-за смены общественного строя. Они потеряли все, надеясь, что недолго пробудут в изгнании. Но прогнозы не оправдались. Начавшаяся война подсказала руководителям Восточного министерства Германии, кого использовать для работы в России в качестве партнеров. Такой выбор устраивал обе стороны. Гарантом верности эмигрантов немцам было их долгое пребывание за границей, нежелание признавать советскую власть, преемницу России, ненависть к режиму. А предоставление возможности работать с русскими людьми и помогать им являлось дополнительным стимулом для согласия в сотрудничестве. Так представляю я себе этот альянс. На этом же принципе осуществлялись взаимовыгодные связи со всеми другими представителями многонационального Советского Союза. Сегодня я многое рассматриваю под таким углом зрения.

- Скажите, а как относились к предателям-эмигрантам военнопленные? Не было ли, в частности, у Вас лично скрытого отношения к ним, как к пособникам фашистского режима? - полковник этим вопросом хотел выяснить мою оценку деятельности белоэмигрантов, суть моих убеждений к врагам советской власти, к пособникам немцам. Если бы этот вопрос задал мне капитан Устратов на первом следствии в Подольске, ответ мой звучал бы однозначно - они пособники. Теперь же я ответил на него несколько глубже и, несмотря на то, что эта сегодняшняя оценка приобщала и меня к категории эмигрантов-пособников, я ответил так, как того требовала истина.

- Знаете, мое перерождение сегодняшней ночью меняет оценки многим обстоятельствам прошлого. Если рассматривать деятельность белоэмигрантов без оптики и видеть только то, что лежит на поверхности - они пособники. Если же заглянуть глубже и рассмотреть истинные причины, приведшие их к сотрудничеству, их долг по отношению к русским людям в Германии и на оккупированной территории Востока, к военнопленным - оценка эта будет иной. Я допускаю, что есть факты из жизни этих людей, о которых я ничего не знаю, и тем не менее общение с ними в лагере, их поведение, разговоры не позволяют видеть в них предателей своих соотечественников или их скрытую связь с Гестапо.

- Вот в этом и заключается Ваше родство и связь с предателями Родины и Советского государства! И очень плохо, что за все эти годы Вы не разобрались в вопросе: "кто есть кто!", - так отреагировал на мои слова руководитель ведомства Госбезопасности. Я подсознательно чувствовал его несправедливость (понимая, что иной оценки я услышать не мог) к моему откровению и свою полную незащищенность - это предчувствие оправдалось тогда, когда до моего освобождения оставалось лишь несколько месяцев. Но это было потом. А сейчас я был доволен этим откровением и беседой с высоким начальством. Она мне напомнила диспуты щедринского карася, любившего заводить споры с зубастой и коварной щукой. И еще одна мысль не давала мне покоя. Открывшиеся на окружающий мир глаза вызвали у меня такой жгучий и неподдельный интерес к вопросам философии, экономики, истории, права, что я задумал получить разрешение на литературу для удовлетворения возникшего любопытства и интереса к этим предметам. Появилось желание шире раздвинуть горизонты непознанного мира. К тому же я почувствовал необходимость высказаться о жизни за границей не на допросе у следователя, а изложить все письменно самому, в собственноручных показаниях, осмысливая не только свои поступки, но и мысли, побуждения, планы, раскрывая тайники души. Желание исповедаться было продиктовано все тем же интеллектуальным пробуждением: мне казалось, что мысли мои вызовут интерес своим откровением и бескомпромиссностью и станут тем материалом, без которого многие вопросы, касающиеся жизни военнопленных в Германии, будут неясны. Так мне казалось, но так же в свое время размышлял и карась-идеалист. Со стороны же моя исповедь была похожа на покаяние уцелевшего ягненка перед вволю гульнувшим в стаде волком.

- Гражданин полковник, разрешите обратиться с просьбой. Я хочу написать собственноручные показания - это будет более осмысленный взгляд на прошлое. Мне потребуются бумага и чернила. В камере есть необходимые условия, чтобы все обдумать. Пользуясь моментом, хочу еще попросить разрешения на книги политэкономического содержания. Будучи в школе, я читал краткий курс истории ВКП(б). Четвертая глава показалась мне тогда сложной и неинтересной - вероятно, я был еще не готов к осмыслению этого материала. Теперь я хотел просить у Вас разрешения получить эту книгу в камеру.

Ссылки:

  • Астахов П.П.: переследствие в Кирове
  •  

     

    Оставить комментарий:
    Представьтесь:             E-mail:  
    Ваш комментарий:
    Защита от спама - введите день недели (1-7):

    Рейтинг@Mail.ru

     

     

     

     

     

     

     

     

    Информационная поддержка: ООО «Лайт Телеком»