Роль Якушева Александра Александровича в делах "Треста"1

Автору, пишущему эти строки, вскоре по окончании ставшего историей равно Великого и Трагического XX века, сие известно. Но он и поныне полностью разделяет высказанную тогда позицию русского и российского патриота Александра Александровича Якушева и готов подписаться под каждым его словом. Якушев увидел - словно пелена с глаз спала,- какие ничтожные в моральном и нравственном отношении люди его окружали, убедился в их политической никчемности, осознал, что любая борьба с советской властью обречена на гибель, ибо направлена она против тогдашнего большинства народа и ничего, кроме лишних жертв, принести не может. Более того, он, как с годами и многие вожди Белого движения, понял, что дальнейшее продолжение, вернее, возобновление Гражданской войны немыслимо без иностранного вмешательства, то есть интервенции, а сие означает растерзание Российского государства, а вовсе не реставрацию трона Романовых. Сильная, процветающая, богатая Российская империя бросала бы вызов и "прекрасной" Франции, и "старой доброй" Англии, и набирающим силу Соединенным Штатам Америки, и даже разоренной Германии, как только она оправилась бы после поражения. В конце концов Якушев добровольно написал заявление, в котором дал обещание в случае освобождения отойти от политической деятельности.

- Вы мне, конечно, не поверите? - с грустью сказал он Артузову при их очередной встрече в следственной комнате.

- Ну почему же не поверим? - возразил Артузов.- Мы считаем вас человеком принципиальным и честным, убежденным патриотом. Наши с вами разногласия носят идейный характер. Ваши монархические чувства - это кастовая ограниченность. Нельзя же быть настолько слепым, чтобы не видеть - монархия как государственный строй отжила свое, и не только в России. И Германия, и Австрия, и Франция - республики. Вы скажете, а как же Англия, Голландия, Швеция? Но согласитесь, что там монархия не более чем ширма, дань традициям, а по существу - это парламентские республики. Что же касается вашего патриотизма, так давайте будем честными до конца. Патриотическая экзальтированность, как и пьяные рыдания бывших ротмистров в парижских ресторанах под цыганские романсы, гроша ломаного не стоит. Я знаю вашу биографию. Вы всю жизнь работали, никогда не были царедворцем и не можете не понимать: чтобы служить Родине, надо быть не просто лояльным обывателем, а подлинным ее гражданином, работать для ее блага.

- А как же Иван Бунин или Сергей Рахманинов?- попытался возразить Якушев.

- Вы правы, но лишь отчасти. Это крупнейшие деятели русской культуры. Вы назвали два имени, я мог бы их назвать десятки, сотни даже. Об этом можно только сожалеть. Но они оказались в эмиграции вовсе не из-за своих монархических убеждений. Просто они не приняли новый государственный строй. Не смирились с ломкой всего старого, привычного образа жизни. Не только они, многие решили, что после Октября Россия если уже не погибла, то неуклонно скатывается к краю бездны. Не скрою, тут есть и наша вина, что не сумели найти хоть тропинку к их сердцам и душам. Да и дров в ходе Гражданской войны наломали изрядно. Имели место и ненужная жестокость, и нетерпимость. Такое, к сожалению, свойственно любой революции и гражданской войне. Вспомните Великую французскую или английскую. Гильотину изобрели не в России и не большевики. А кто сегодня упрекнет французов или англичан? Помните "Двадцать лет спустя" у Дюма-старшего?

Якушев неплохо знал всемирную историю. "Двадцать лет спустя" тоже читал в детстве, потому помнил судьбу и несчастной Марии-Антуанетты, и Карла I. После своего освобождения из-под ареста Александр Александрович Якушев, бывший потомственный дворянин и действительный статский советник, согласился выполнять задания ВЧК-ОГПУ 19 . Ему предстояло играть - и он блистательно делал это, порой с риском для жизни, на протяжении пяти с лишним лет - роль руководителя контрреволюционной организации в крупномасштабной операции, названной "Трест".