Как Регеля вербовали в сексоты 1946

Надо сказать, что близких друзей у АП было мало. Светской жизни он не любил, поэтому поверхностного общего общения с людьми у него почти не было. Из друзей, которые появились в результате совместной работы в первую очередь надо назвать П.П. Кобеко и В.Р. Регеля , его бывшего студента. С Вадимом Робертовичем и его женой Аленой Дмитриевной всю нашу семью связывают близкие отношения в течении многих лет.

Вот что вспоминает В.Р. Регель [ 20 ]

Меня пытались заставить писать доносы на самого АП (т.е. быть секретным сотрудником КГБ - сексотом), но АП нашел выход из этого положения, за что я благодарен ему всю жизнь. Серьезность этого случая для моей дальнейшей жизни, прозорливость и ум, проявленные АП заслуживают достаточно подробного рассказа об этом.

Как-то в 1946 году, еще перед переездом АП с лабораторией в Москву в ИФП, меня вызвала к себе начальник спецотдела ЛФТИ Мария Афанасьевна Белязо и сообщила, что завтра утром мне надлежит посетить Ленинградское управление КГБ ("Большой дом" на Литейном) . Пропуск мне будет заказан. При этом Мария Афанасьевна строго-настрого объявила мне, чтобы я никому ни дома, ни в лаборатории об этом не говорил. Порядком струхнув от такого приглашения, я действительно никому ничего не сказал, кроме АП . Он, недолго подумав, избрал по-моему гениальный план действий. Он сказал мне, чтобы я не робел, ему ясно, что приглашают меня в КГБ, чтобы отныне я писал доносы на него, как наиболее близкий ему в то время ученик. Для осуществления своего плана АП тут же позвонил на завод " Красный Выборжец " и договорился, что завтра со мной приедет на завод для обсуждения проблемы изготовления термодиффузионной колонны, и просил заказать на нас пропуска. Меня АП научил, как себя вести при беседах в КГБ, причем совершенно точно предугадал даже момент, когда меня спросят, не говорил ли я кому-либо о приглашении меня в "Большой дом".

Все в "Большом доме" происходило по предусмотренному АП сценарию. Правда АП не предусмотрел и не предупредил, какую психологическую подготовку применят ко мне, прежде чем приведут к чекисту, который будет меня "обрабатывать до конца". Встретивший у входа в "Большой дом" сопровождающий долго молча водил меня по коридорам с бесчисленными, как мне казалось, безликими дверями кабинетов без каких-либо номеров или указателей, по каким-то переходам и лестницам и, наконец, по ясным только ему признакам довел до нужной двери. Поэтому на беседу с чекистом меня доставили подавленным грандиозными масштабами учереждения, в которое я попал, его всемогуществом и моим ничтожеством. Но дальше все пошло в соответствии с предсказаниями АП, и я слегка приободрился. Поговорив со мной вначале о том, чем мы занимаемся в лаборатории, и проявив при этом должную осведомленность, затронув проблему разделения изотопов урана вообще, он перешел к вопросу о том, что нам рассказывает АП о состоянии этих работ в стране, и подвел к тому, что необходимо об этом знать "органам"... Но вдруг, словно спохватившись (АП и это предусмотрел!), чекист строго спросил меня, не говорил ли я кому-либо, что поеду в КГБ?

Вероятно, мне удалось, придуриваясь, как учил АП, сказать, что конечно, никому, но вот своему начальнику, единственно, мне пришлось сказать, так как мы должны с ним быть на заводе "Красный Выборжец" на совещании сегодня утром к 11 часам. На это АП сказал мне, что он подвезет меня сам на своей машине и подождет внизу у бюро пропусков, чтобы не опоздать на завод. Услышав это, чекист очень пристально посмотрел на меня и затем вышел, попросив меня "подождать минутку". Эти несколько минут, когда я оставался один в комнате, показались мне бесконечными...

Видимо чекист выяснил, действительно ли АП и меня ждут на "Красном Выборжце" и действительно ли меня ждет внизу в машине АП у бюро пропусков. Выяснив, что я не сочинял, он еще пристальнее, почти гипнотизируя, осмотрел меня (наверное, подумал: ну и лопух же ты,, а вот начальник твой умница и обошел-таки нас!") и решил отпустить меня с Богом. До проходной с подписанным им пропуском на выход чекист сам довел меня очень быстро, из чего я понял, что вначале, когда меня долго водили по мрачным коридорам, это была психическая обработка. Но и доведя до часового у выхода, чекист, видимо, мог еще вернуть меня для продолжения "беседы". Часовой и чекист обменялись многозначительными взглядами: часовой спрашивал своим взглядом: "Верить Вашему пропуску или нет?".

С каким облегчением я, наконец, вышел из страшного "Большого дома" и сел в машину к АП - это трудно передать!. АП это хорошо почувствовал, и мы ехали еще некоторое время молча, пока я не "отошел" от перенесенного потрясения и передал ему весь разговор с чекистом.

Больше меня не пытались вербовать в "сексоты", и я на всю жизнь благодарен АП, что он помог мне избежать таких отвратительных обязательств и укоров совести, с этим сопряженных, с чем приходилось в те времена жить многим и совсем, в остальном, неплохим людям.

Ссылки: