Промышленное получение плутония и создание первой плутониевой бомбы

Я (Александров А.П.) в эти годы был назначен научным руководителем первого комбината , где были построены промышленные реакторы. И тогда мы каждый год вводили по одному реактору, а в некоторые годы даже по два. И таким образом быстро наращивалась эта часть атомной промышленности. Уже полным ходом конечно работал завод по переработке облученных урановых блоков, уже получался плутоний в порядочных количествах. И, таким образом, почти одновременно с тем как можно было послать материалы на изготовление первой бомбы, уже его получалось столько, что это уже могло представлять уже серьезную военную силу. Чрезвычайно интересно именно то, что так быстро удалось развернуть эту часть промышленности. Все-таки не надо забывать, что тогда страна была разорена войной, ужасно разорена, и в очень короткое время, несмотря на это, удалось создать такой очень крупный промышленный комплекс. Ведь это промышленный комплекс был начиная от добычи руды, ее переработки, получения урана, затем его облучения в этих громадных котлах и затем химической всей переработки. То есть это направление создания ядерного оружия было полностью обеспечено.

Никаких сомнений насчет того, что плутониевая бомба получится не было, потому что были измерены уже все физические константы плутония достаточно точно, были определены экспериментально коэффициенты размножения. Таким образом сомневаться в этом не приходилось. Единственный пункт сомнения заключался в том, что было непонятно, в какой точно момент начнется цепная реакция. Нужно было чтобы цепная реакция началась в тот момент, когда получена максимальная надкритичность, это обеспечивало тогда наиболее мощный взрыв. А если бы цепная реакция началась раньше, сама бы она воспрепятствовала получению максимальной надкритичности, и тогда бы получился не взрыв а хлопок, который расшвырял бы этот плутоний и больше ничего.

Крайне важно было глубоко продумать идею отработки конструкции. Я не хочу на этой идее останавливаться. Я ей сам не занимался, но занимались этим делом очень внимательно. Ситуация была такая, что даже когда подошли к испытанию первого изделия, то и тогда оставалась достаточно большая вероятность, ну скажем порядка процента, что не получится полноценный взрыв.

Конечно если бы этот процент получился... Я помню тогда Арцимович очень хорошо сказал, что вот если бы говорит первая бомба не взорвалась, то она бы оказалась самой губительной. Это справедливо, потому что тогда всех, кто этим делом занимался конечно по голове бы не погладили. Я не хочу входить в эти детали, но в общем это была очень сложная и серьезная работа по отработке всей системы в целом. Но я ею не занимался, в ней не участвовал и конечно я в деталях не знал, что делалось по разработке конструкции оружия. В общих чертах я знал какое состояние. Но мне наверное даже и не полагалось это знать.

Мне часто приходилось участвовать в каких-то обсуждениях на эту тему. Но регулярно и как-то более или менее глубоко я в это дело не влезал, специально, чтобы не иметь ненужной для меня информации. Я уже к этому времени понял, что это ни к чему. Но в отдельных случаях мне рассказывали что вот то-то то-то было сделано, вот такой-то результат, когда это относилось к какой-то части моей работы. Ну, например - такой вопрос. До какой степени нужно очищать плутоний от осколков. Я это сначала не очень понимал, какое это имеет значение. Ну потом мне объяснили что это может вызвать преждевременную реакцию и что может приводить к неполноценным срабатываниям, поэтому это важно и поэтому этого надо добиваться. Так что были всякие тонкости, которые дополнительно нужно было применять уже в моей работе. И я, как научный руководитель комбината, должен был и такие методы исследования полученного продукта сделать, которые бы давали гарантию, что очистка та которая нужна. Химия тоже в общем входила в мое ведение. Там конечно был свой научный руководитель на этом заводе, но мы уж были тесно связаны и обдумывали многие вопросы вместе.

Конечный продукт был металлический плутоний, уже полученный в определенных формах, как надо. С определенной кондицией, с очень жесткими допусками на форму, у нас все доводилось до конца. Этим я тоже не занимался, там был свой научный руководитель. Но к этому я имел отношение более близкое.

Ссылки: