На ГВС давит начальство, заставляя врать о Джелалобадском ЧП

Кабинет главы правительства я покидал с ощущением перелома в позвоночнике. Перед глазами снова возникла ухмылка Спольникова . А тем временем меня дожидался командарм Борис Иванович Ткач . Понимая его тревогу в связи с ЧП, я пригласил его в кабинет. - Товарищ генерал армии, - четко, как курсант, произнес генерал Ткач, - вам передает привет командующий войсками ТуркВО генерал-полковник Юрий Павлович Максимов . - Спасибо. - Он просил доложить: ему передали из Москвы, что виновниками чрезвычайного происшествия под Джелалабадом являются душманы, переодетые в советскую форму.

Так вот, оказывается, с чем пожаловал ко мне командарм. Он продолжал: - Командующий приказал мне это подтвердить. - Подтвердил? - Так точно! - Устно? - Шифровкой. Мне так выгоднее, - доверительно сообщил командарм. Терпение мое лопнуло. - Выгодно, командарм, в одно место влезать, а из другого выглядывать. Да, только говорят, это не совсем чистоплотно. - Мне приказали, - начал скисать Ткач. Бог мой, подумал я, значит и Максимова, интеллигентного, покладистого и доброго человека втянули в эту грязную ложь. Или я действительно чурбан с глазами? Все видят то, чего я не вижу и не понимаю. - Где сейчас находится командующий? - Пока в Ташкенте. Через двое суток вылетает в Москву на съезд.

Вошли Самойленко, Черемных и Бруниниекс. - Все согласовано, приказ вступил в силу, - доложил Черемных. - Тебе, Владимир Петрович, и тебе, Виктор Георгиевич, еще раз надо тщательно расследовать происшествие на месте. С вами полетит один из заместителей Кештманда. Пригласите с собой и Наджиба , или его заместителя. Возвращайтесь не позднее 18-19 часов. Я повернулся к Ткачу и спросил, кому он больше всего доверяет в армии - как себе. - Начальнику особого отдела армии, - выпалил, не задумываясь, Ткач. - Его и направь в полет с ними, - я кивнул в сторону Черемных и Самойленко. - А он мне не подчинен. - И добавил, как будто специально для меня, ничего не смыслящего в субординации:

- Он чекист. - А ты, Ткач, случайно сам в прошлом не был чекистом? (Я чуть было не сказал: "стукачом".) - Никак нет, оперативником я не был. - Запомни, командарм, все, что находится под флагом армии, подчинено командарму! - Так точно! Разговор был окончен. Я попросил Бруниниекса пригласить ко мне на 12.00 полковника Халиля и его советника генерала Бровченко . Я вновь остался один. У пуштунов в дополнение шариата есть еще кодекс чести Пуштун-Валай . Его нарушение карается смертью. Так неужели пуштун Наджиб нарушил этот кодекс? А Максимов?.. Неужели он не понимает, что его втягивают в нечестную игру? Звонить ему и разговаривать с ним я не буду!

В 11 часов пришел Бруниниекс и доложил, что боевые действия ведутся по плану. В Кабуле и Джелалабаде сохраняется спокойствие. И добавил: внешнее. Ну слава Богу! В 12 часов прибыли Халиль Ула и его советник генерал-майор Бровченко. Тепло поприветствовали друг друга. - Скажи, комкор, мусульмане способны изнасиловать мусульманок, а потом расстрелять их вместе со свидетелями своего преступления? - Нет, - не задумываясь ответил Халиль.- Их самих и их потомков до седьмого колена проклянет за это Аллах. - И он зашептал молитву. Затем продолжал: - Приказ получен, будет выполнен. Ни в Кабуле, ни в Джелалабаде волнений не допустим. Да поможет нам Аллах. - И опять молитва. Мы попрощались. В 14.00, в 16.00 и в 18.00 Бруниниекс, Степанский и Петрохалко докладывали мне оперативную обстановку в стране. Наши действия совместно с действиями афганских воинов проходят согласно приказу. Группа Черемных из Джелалабада вылетает в 18.30. Около 20.00 Черемных и Самойленко докладывали мне: - Все подтверждаем. Наши злодеи совершили преступление. Условились, что завтра в 9.00 мы втроем с переводчиком Костиным и Вакилем - заместителем Кештманда, летавшим в Джелалабад для участия в расследовании, - пойдем на доклад к Председателю правительства ДРА. - Командарма-40 пригласить? - спросил Черемных. - Обязательно! - ответил я. Самойленко на всякий случай напомнил, что Вакиль приходится Бабраку то ли троюродным, то ли сводным братом. - Родословная вождя тут ни при чем, - буркнул я. - Москва молчит? - спросил Черемных. - Молчит, - подтвердил я. - Значит, будет буря? - и он зло засмеялся. - Не окажись злым пророком! Все. Все свободны. Отдыхайте. За пятью высокими окнами в мавританском стиле, с витражами, изображавшими сюжеты древнеисламской мифологии, ярко светило февральское солнце. В Кабуле чувствовалось приближение весны. Несмотря на ужесточение нами режима комендантского часа, на улицах стало заметно оживление. Природа и жизнь людей противились войне.

Ссылки: