ВТОРОЙ ФРОНТ: С 25 ИЮЛЯ ПО 18 АВГУСТА

Было что-то почти ироничное в директиве Верховного командования вермахта от 24 июля. В ней указывалось, что попытка предотвращения американского прорыва через полуостров Котантен будет решающей для всей Западной кампании. В то же время директива увязывалась с приказом, все еще запрещавшим свободу маневра немецким фронтовым командирам.

Генерал Паттон , активный и темпераментный командующий 3-й американской армией, только что высадившейся на полуострове Котантен, в то время как германское Верховное командование все еще ожидало, что она высадится где-то еще, неумолимо продвигался в глубь Франции. Это делало еще более необходимым для германского командования принять решительные стратегические решения. При отсутствии каких-либо резервов, а особенно военно-воздушных, такие приказы, как "удерживать каждую пядь земли и при любых обстоятельствах предотвратить прорыв противника", были пустой фразой. Центр тяжести наступления двух американских армий теперь был перемещен на западный фланг. Здесь прорыв на юг и юго-восток, с отсечением полуострова Бретань, ожидался в течение нескольких дней. Это не только грозило окружением с запада 7-й армии и 5-й танковой армии в Нормандии, но и развивалось в решающее наступление в направлении района Парижа и, сверх того, на саму Германию, - это было началом конца. Только всесторонние и широкомасштабные меры теперь могли принести хоть какую-то пользу - такие, как оставление Средиземноморского фронта, отвод к северу всей группы армий "Г" , создание стратегических резервов за счет отдельных армий и организация оборонительного рубежа с тыла вдоль Сены. Ни Гитлера, ни Верховное командование невозможно было убедить принять какое- либо решение. Первой опасностью, которую фельдмаршал фон Клюге предвидел, когда пришла весть о том, что американцы прорвались у Сен-Ло, была та, что 7-я армия потеряет защиту, которую обеспечивал залив Сен-Мало на западном фланге. Затем он определил Авранш в качестве ключевого пункта, который следовало удерживать до тех пор, пока не приняты контрмеры или же от Верховного командования не получены совершенно новые директивы. Его предвидение оказалось верным. Он знал, что не мог требовать большего от германских войск. Семь недель они вели жестокие бои под истребляющим огнем военно-воздушных сил союзников, которые находились в тесном взаимодействии с американскими сухопутными силами для обеспечения прорыва у Сен-Ло. Все резервы 7-й армии были брошены на фронт Котантена, но противотанковые силы, обещанные германским Верховным командованием, так и не объявились. Верховное командование не соглашалось даже на предложение подтянуть пять дивизий XXV корпуса с полуострова Бретань. Фронт между Каном и Сен-Ло был практически оголен на всей протяженности. Эта дуга была натянута слишком сильно, Верховное командование ничего не предпринимало, и Запад был потерян. XXXXVII танковый корпус, состоявший из 2-й и 16-й дивизий, должен был быть сосредоточен в районе к западу от Вира, чтобы ударить во фланг прорвавшегося противника.

Между тем 7-я армия приняла независимое решение продвигаться силами своего западного фланга, отрезанного в результате прорыва у Сен-Ло, в южном направлении и соединиться с XXXXVII танковым корпусом, который сосредоточивался для контратаки. 29 июля фельдмаршал фон Клюге отменил приказ 7-й армии, потому что он означал сдачу Авранша без боя. Отмена приказа запоздала. Американские бронетанковые дивизии и военно-воздушные силы устремлялись вперед слишком быстро. Бронетанковые силы Паттона заняли Авранш 30-31 июля. Окончательный прорыв был в руках у противника; кризис достиг пика. Германский фронт между Сен-Ло и заливом Сен-Мало был разорван. Разрозненные группы сражающихся шли вперед, держались до конца, подобно волнорезам, которые неизбежно будут поглощены волнами в считаные дни или даже часы. Клюге связался по телефону с генералом Йодлем в Верховном командовании, объяснил этот поворотный пункт и потребовал немедленной аудиенции у Гитлера. Он напомнил Йодлю о внезапном изменении фортуны французской армии в битве на Марне в 1914 году. Бесполезно! Вместо того чтобы принять общее или стратегическое решение, Гитлер направил группе армий "Б" 1 августа 1944 года следующую директиву:

"Врагу ни при каких условиях нельзя позволить вырваться на оперативный простор. Группа армий "Б" подготовит контратаку, используя танковые части, чтобы продвинуться до Авранша, отрезать прорвавшиеся части противника и уничтожить их. Все доступные танковые силы должны быть сняты из занимаемых ими в настоящее время секторов, даже если нет дивизий для оказания им поддержки, и должны быть использованы с указанной целью под командованием генерала танковых войск Эбербаха . Исход кампании во Франции зависит от этой контратаки". Клюге сразу же опротестовал этот приказ, который привел бы к развалу всего фронта от Орна до района к югу от Сен-Ло и к ускорению приближения катастрофы. Он потребовал, чтобы его точка зрения была немедленно передана Гитлеру. Гитлер ответил, что настаивает на выполнении своего приказа. Клюге, выполняя свой долг, вновь указал, что ожидает ужасных последствий: нет никакого сомнения в том, что фронт в Нормандии перед 2-й британской армией развалится, если танковые части, которые были главной опорой обороны немцев, будут выведены.

В результате XXV корпус с его дивизиями был отрезан и не мог играть никакой роли в последующих событиях, чтобы хотя бы в какой-то мере отвлекать силы противника. После провала контрнаступления Клюге вновь затребовал разрешения оставить Южную Францию и предложил, чтобы группа армий "Г" была немедленно отведена к рубежу Сена - Луан, а затем вдоль Луары от Жьена через Невер до швейцарской границы у Жекс. Приказы провести разведку в низовьях Сены и подготовить оборону были отданы в середине июля. Верховное командование отложило принятие решения.

Контрнаступление в районе Мортен - Авранш, приказ о котором отдал Гитлер, связало танковые силы немцев к югу от Сены и изматывало их понапрасну. Этот приказ противоречил закону стратегии, так же как и здравому смыслу. Это был нежданный подарок противнику, и он приобрел решающее значение.

9 и 10 августа генерал Паттон продемонстрировал пример энергичного руководства бронетанковыми силами, когда 3-я американская армия устремилась через Лаваль и рубеж Алансон - Ле-Ман в направлении Парижа. 9-я танковая дивизия, брошенная на юг от Алансона, вместо того чтобы следовать приказам Гитлера, смогла замедлить стремительное продвижение на восток и сковала некоторые американские силы. Теперь всем стало ясно, насколько катастрофическим было решение оставить корпус в Бретани, где он теперь вел совершенно бесполезные бои. Новые американские силы прибывали непрерывным потоком. Они превосходили немцев в вооружении и мобильности. Группа армий "Б" сообщила, что противник, вероятно, намеревался окружить 5-ю танковую и 7-ю армии западнее Сены в ее низовьях, и потребовала отвести армии и передислоцировать на другой берег Сены, а группу армий "Г" ввести во взаимодействие с двумя этими армиями, чтобы углубить линию их обороны на восток.

Гитлер не был согласен с оценкой боевой мощи противника, которой придерживался фон Клюге. Верховное командование признавало только существование "передовых бронетанковых сил противника", которые могли находиться в распоряжении "импровизированных диверсионно-десантных частей". Гитлер все еще колебался, затем потребовал, чтобы потрепанная в боях танковая группа Эбербаха повторила атаку в направлении побережья. Это было невозможно из-за сложившейся общей ситуации и слабости танковых групп. 10 августа фельдмаршал фон Клюге внес предложение с намерением отвлечь внимание Гитлера от повторения бесполезной атаки и выиграть время. Он предложил Верховному командованию "повлиять на будущее развитие ситуации", чтобы танковая группа Эбербаха атаковала в южном направлении, дабы "обезопасить южный фланг". Когда Клюге осознал, что этот бросок также запоздает, он по собственной инициативе отдал приказ о последовательном отводе 5-й танковой армии за Орн и далее за сектор Туке, а 7-я армия при этом прикрывала свой рубеж Домфрон - Алансон и восточный фланг. 12 августа Гитлер неохотно согласился и не принимал никаких дальнейших решений. Группа армий "Г" с ее 1-й и 19-й армиями оставалась на месте - первая в районе Бискайского залива, а последняя вдоль Средиземноморского побережья. Фельдмаршал фон Клюге потерял присутствие духа после событий 20 июля, и временами казалось, что он стоит перед перспективой неизбежной катастрофы с неизбежным же увольнением. Его мучили раздумья о том, как попытаться найти выход из дилеммы после провала покушения на Гитлера 20 июля. Но хотя его неоднократно призывали сделать это, он никак не мог решиться под свою ответственность отвести группу армий "Г", оставить фронт к югу от Сены и осуществлять новую стратегию по использованию оставшихся сил разумно. Сильные формирования союзников производили охват вокруг рубежа Домфрон - Алансон к северу, в направлении Фалеза, для того чтобы окружить две германские армии в Нормандии, в то время как другие устремились в направлении Парижа. 12 августа Клюге поехал в район к югу от Фалеза посовещаться с армейскими и корпусными командирами. Сопровождавшее его мобильное подразделение связи было выведено из строя прямым попаданием, и контакт с главнокомандующим был прерван. Генерал Йодль позвонил по телефону начальнику штаба группы армий "Б" и вновь спросил его от имени Гитлера, не считает ли он возможным, чтобы фельдмаршал фон Клюге перешел на сторону врага. Когда фельдмаршал вернулся, его ожидало телетайпное послание от Гитлера: "Фельдмаршалу фон Клюге следует оставить "фалезский мешок" и руководить нормандским сражением из штаба 5-й танковой армии". Абсурдная с военной точки зрения команда свидетельствовала о подозрительности и нервозности фюрера. Офицеры и солдаты уже потеряли веру в Гитлера после того, как получили множество противоречивых приказов. Они чувствовали неуверенность Гитлера. Даже Клюге был не в состоянии командовать фронтом из "фалезского мешка", его присутствие там много значило для войск, и он был бы способен в случае необходимости позволить своим генералам прорываться в восточном направлении через Сену. 3 августа, когда штаб 1-й армии переместился из района Бискайского залива на север, чтобы взять на себя командование "фронтом" между юго-восточным крылом 7-й армии и Луарой у Орлеана, там был только личный состав обслуживания и управления, чтобы закрыть брешь во фронте. Две дивизии 5-й армии и две учебные бригады СС должны были подойти позднее. В тот же день поступили первые сообщения о союзных войсках, грузящихся на суда в Алжире: они вот-вот должны были вторгнуться на Средиземноморское побережье Франции. Даже теперь Гитлер и Верховное командование отказывались передислоцировать девять дивизий группы армий "Г", у которых конечно же были ограниченные боевые возможности, поскольку им не хватало мобильности. Гитлер и Верховное командование не хотели верить, что высадка в районе Средиземного моря состоится и что существует связь между ней и операциями союзников между Сеной и Луарой. Фельдмаршал фон Клюге 14 августа провел совещание в Сен-Жермене, чтобы обсудить вопрос об обороне Парижа. У него собрались: главнокомандующий военно- морскими силами на Западе, командующий 3-м воздушным флотом, новый военный губернатор Франции , генерал ВВС Кицингер , и только что назначенный комендант Большого Парижа , пехотный генерал фон Холтиц . Гитлер распорядился, чтобы Париж обороняли до последнего солдата, а 68 мостов через Сену были взорваны, так же как и все памятники и здания, представлявшие ценность в военном отношении. На совещании спланировали эвакуацию армейских частей, вместе с техникой и управленческим персоналом, что и было выполнено без труда. Многочисленные партийные и государственные организации, расквартированные в Париже, уезжали еще более беспорядочно. Они были учреждены в городе независимо от военного губернатора, и их поведение не делало чести Германии. Отсутствовали необходимые боевые части для защиты густонаселенной столицы. Были только подразделения безопасности и разведки. Для любого здравомыслящего человека становилось все очевиднее, что проблемы со снабжением делают невозможным удержание Парижа сколь-нибудь продолжительное время. Из тех же реалистических и идеалистических соображений французы капитулировали в 1940 году.

Тем временем американцы наращивали натиск по концентрической дуге, главным образом с юга и запада против фронта Трун - Аржантан - Пютанж, в то время как британцы не двигались. Германские танковые формирования в "фалезском мешке" держали открытым коридор в направлении на восток. Вместо новых стратегических планов или какой бы то ни было помощи 15 августа пришел приказ за подписью Гитлера, в котором предпринималась попытка свалить на фон Клюге вину за прорыв союзников у Авранша, так же как и за неудачу бронетанковой контратаки Эбербаха. Это был один из типичных для Гитлера "приказов дня", не имевший военной ценности, но могущий быть полезным для "написания истории".

Этот приказ по частям поступил в тот самый день, когда союзники высадились на Кот-д'Азюр близ Сен-Тропеза, у Канна и Сен-Рафаэля . Оценка ситуации Гитлером оказалась ошибочной; слабый Средиземноморский фронт рухнул. Верховное командование не желало отдавать приказ об отводе войск до 17 августа, когда оно позволило группе армий "Г" совершить отход на рубеж Орлеан - Бурж - Монпелье. Это стало невозможным, поскольку головные бронетанковые части проникли глубоко с обоих фронтов вторжения и частично опередили германские силы.

Были также даны указания удерживать так называемые южные "крепости", а именно северные и южные берега устья Луары и город Ла-Рошель. Группа армий "Б" вновь попросила позволить 5-й танковой и 7-й армиям прорваться из затягивающегося "фалезского мешка". Когда 15 августа Гитлер запретил этот маневр, фельдмаршал фон Клюге решил самостоятельно отдать приказ на отход. Без предварительного уведомления от Верховного командования фельдмаршал Модель прибыл в Ла-Рош-Гюйон 16 августа после обеда. Он командовал группой армий "Центр" на востоке, после того как 23 июня весь фронт в России развалился и был потеснен до самой Восточной Пруссии. Назначая Клюге новым командующим, Гитлер наградил его Рыцарским крестом с бриллиантами. В личном письме Гитлер объяснял, что решил назначить фельдмаршала Моделя главнокомандующим Западным фронтом и группой армий "Б", потому что у него сложилось впечатление, что Клюге после многих напряженных недель уже больше физически не способен исполнять обязанности командующего. Клюге ответил, что единственное, о чем он сожалеет, " это то, что ему придется оставить своих солдат понапрасну проливать кровь в "фалезском мешке" согласно приказам Гитлера и что он до последнего вздоха будет ощущать себя вместе с ними. Фельдмаршал фон Клюге был явно взволнован, когда прощался со своим немногочисленным штабом, покидая Ла-Рош-Гюйон в 5.00 вечера 18 августа. Передовые отряды 1-й американской армии уже вели обстрел замка артиллерийским и минометным огнем. Между Верденом и Мецем фельдмаршал добровольно примет смертельную дозу яда . Его судьбой мог бы стать показательный суд и смерть через повешение, которые Гитлер уготовил своим фельдмаршалам и генералам. Сын Клюге и его зять были брошены в тюрьму в соответствии с принципом "семейной ответственности". Фельдмаршал фон Клюге оставил письмо, датированное 18 августа, в котором суммировал для Гитлера причины, которые неизбежно вели к развалу германского фронта в Нормандии. Помимо всего прочего он говорил о неизбежности прорыва у Авранша ввиду превосходства противника, после того как предложенная им стратегия была отвергнута, а обещанное подкрепление так и не пришло. Контратака у Мортена по приказу Гитлера вопреки его, Клюге, совету имела явно неблагоприятные последствия для положения группы армий. Клюге заканчивал письмо Гитлеру следующими словами: "Если Ваше новое оружие бесполезно, особенно в воздухе, Вы должны кончать войну - Немецкий народ перенес такие невыразимые страдания, что самое время положить конец этому ужасу".

Ссылки: